Еду в метро. Народу немного, сел. Рядом мужик разгадывает кроссворд, пишет: «Баббентон». Я запереживал — не сойдётся ведь. А он фигачит по вертикали: «Асьменог».
Через трубочку
2 часа прошло после жёсткой зубной заморозки... Губы практически не шевелятся: дубовые. Плюнул, нашёл дома трубочку — сижу пью пиво, аристократом.
Вспомнилось, как один друган сломал в драке челюсть. Ему всё починили, но ввинтили внутрь что-то неподвижно-железное и надолго. Он стал походить на Ганнибала Лектера в маске — из «Молчания ягнят».
Говорил, что тоже терпел, сколько мог. Но потом плюнул и начал лакать водку, как я — пиво. А поскольку закусывать теоретически невозможно (челюсть скована прибором-зажимом), то просто пил. Пил и пил. Цедил, то есть.
Врачи важно изрекали что-то про куриный бульончик. Который надо медленно вливать сквозь щёлочку в маленькое ротовое отверстие. Но разве здорового мужика этим убедишь?
Поскольку он наедался до отвала водки, его тут же тошнило. Благо размер отверстия позволял. Но мучения — непередаваемы: было что поведать-приукрасить впоследствии пацанам.
К счастью, через пару-тройку дней он вошёл в нужный ритм и стал разумно высасывать водяру из бутылки. Элементарно «заедал» водку рекомендуемым врачами яством — куриным бульоном. Наука выручила! Он даже принялся ходить в зал на тренировки — по мешку-то бить маска Хопкинса не мешает.
А вот ещё помню.
Однажды товарищ повредил в жуткой аварии сразу обе ноги и руку… Но тут особо и рассказывать нечего.
Одна-то клешня в целости. И бухать он мог вполне комфортно, невзирая на загипсованное тело: тем более что рот свободен.
А в это время…
Петров с Бошировым едут в Красногорск полюбоваться знаменитыми прудами в усадьбе XVIII в. Знаменское-Губайлово. Где депутат Монсон что-то там непотребное говорит про Гаранта.
Своя дуэль
Вместо того, чтобы вести бойцов Росгвардии на экскурсию в поместье Золотова в Барвихе. Которое приобрёл в 23 года его сынок, видимо, тоже бизнесмен, как и папа. Или, что интересней, в их родовой геленджикский дворец недалеко от хутора Кабаевых и мыса Идокопас. Вызываю тов. Золотова на литературную дуэль. Приз — 600 руб.
Тема сочинения: «Профанское [в смысле pro fane (фр.) — стоящий у порога] восприятие членами французской масонской ложи XVIII в. вельможного состава и генералитета в частности. Также инфильтрация масонских взглядов в социум и культурно-историческая ответка «ласкающих рабов» королевской семье в революции 1789—99 гг.» Кстати, кончившейся взятием Бастилии.
Чей Крым?
Вот например, схватят меня страшные бандиты и спросят типа чей Крым, говори! И что мне им сказать?
Понятно, что они хотят выяснить: я за или против майдана, свободы, Европы, в конце концов. Да конечно, не против, кто бы спорил!
Но с другой стороны, я — простой чувак, никогда не принимавший участие в политике. Всю жизнь думавший, как бы, чёрт возьми, свести концы с концами. Как вырастить детей. Как не стать подлецом в отношении коллег-партнёров, товарищей по бизнесу, семьи, наконец. Даже если жизнь сложилась так, что пришлось расстаться. Это что, всё рассказывать бандитам?
Что им ответить?
Что я с 4-х лет в Крыму? И в 5, и в 6, и 7, и когда родился брат, и потом родилась сестра.
Всё время мы отдыхали в Крыму, в Ялте, в Евпатории. Родители отдыхали: ну, так было принято в СССР. Поймут ли эти бандиты, которым вряд ли больше 30-40 лет?
Ответить, что когда я пришёл из армии, я тоже не уезжал из Крыма. Уже в память о предках, в память о море, где купалась мама?
Чей Крым?.. Чей Крым?.. Чей Крым?..
Да заберите нафиг.
Только куда вы денете память десятков миллионов, таких же, как я, маленьких «крымских» мальчиков, прошедших несколько войн, десятки, если не сотни «закрытых» не афишированных конфликтов. Выживших там, где выжить нельзя в принципе.
Пацанов, весело гребущих изо всех сил к…
Рыло провинциальное
Где-то в очередной из популярных сейчас дискуссий про Москву и остальных запомнилась фраза: «Ну, мы ж не виноваты, что москвичи». Сразу пахнуло такой безнадёжной боженорыльщиной. Прямо в рыло моё скотское пахнуло. Пахнуло семибоярщиной, родоплеменной дворянской — до колик, до обморока — ненавистью ко всему мерзкому, провинциальному, необразованно-глупому, фи! Да просто тупому. Убогому. Чумазому… Фи!
Укрыться… в Солсбери
Казалось, зачем убивать убийцу убитого им убийцы? Тем более что те засвеченные по ТВ двое не имеют к преступлению никакого отношения. Они прикрыли третьего, прикрывавшего вторую группу, прикрывшую первую. Круг вроде бы замкнулся. И Донцову уже было не остановить.
Один айфон в одни руки
«Один гаджет в одни руки» — было написано на «яблочных» дверях.
— Кто крайний? Блин, проспал всё на свете… — беспокойного ночного народца было уже — лом.
— Мужик в костюме, — подсказали.
— Мужчина, вы крайний? — тронул его за плечо.
Пахнуло неизвестными духами:
— Да, но за мной ещё человек 30 занимало. — Что-то знакомое.
— Димон?! Ой, извините… Дмитрий Анато…
— Да ладно тебе. Будешь стоять? Я бы тоже домой смотался часика на два.
— Да, буду, давай… давайте талончик с записью. А почему ты, вы… тут, в конце. Вы что, очередь не можете купить?
— Как это купить? Где это купить? — Димон выглядел обескураженным.
— Вон чувак в капюшоне на скамейке — по 250 штук торгует место. Почти у входа.
— Всего 250? — Димон направился к скамейке.
Они пошептались. Вась-вась, тыры-мыры… Сонная очередь узнала-таки чела сквозь сумерки, припорошенные с реки туманом: из-за деревьев угадывался бронзовый Пётр.
Начались смешки, тупые возгласы, тупые плевки: «Довели страну!», «Жрать нечего», «#стипёхузажалисволочи», «пенсии-зарплаты+#денегнет», «#новыдержитесь». Неслись в звонкий утренний воздух потешные сленговые лозунги от недовольной жизнью разношёрстной толпы — с минимум соткой кило рэ в кармане каждого отдельно взятого.
Димон, получив вожделенный талончик, поспешил свинтить из виду. До открытия ТЦ — три часа. «Успеет», — подумал я, подойдя к капюшону.
— Он взял 2 места, — сказал спикуль.
— Сказал, что с тёзкой придёт, тоже с Димоном, — смешно изобразив пальцем усы под носом, отдал положняковую долю за подгон клиента — 100 тыс. — Очень был рад, что сутки-двое париться не пришлось.
Довольные, мы разошлись по сторонам в поисках новых покупателей вожделенного #проклятоамерикосовского iPhone-11.
С хитрым прищуром наклонив седую голову…
— Вот сколько у тебя зарплата?
— 20 миллионов.
— В месяц?
— Так точно!
— Ну, а чё жалуются?.. А у комсостава твоего сколько?
— Чуть поменьше, Владимир Владимирович.
— А у полицейских?
— Примерно столько же.
— Ну, а чё протестуют?..
— Не знаю, Владимир Владимирыч.
— Депутатам сняли льготы, которыми народ был недоволен?
— Так точно!
— Сколько щас они получают?
— Да немного. Плюс-минус полмиллиона.
— И чё жалуются, чё протестуют?
— Не знаю. Всё им мало.
— А с пенсиями что, Кужугетович?
— Понижаем… точнее, повышаем. Им — повышаем, нам — понижаем. Как вы и наказывали. В мае.
— Вот у тебя сколько будет пенсия, когда выйдешь?
— В два раза ниже, чем сейчас оклад, Владимир Владимирович: около 10 млн.
— Ну вот. И чё они жалуются?..
— Не знаю, Владимир Владимирович.
— Я когда выйду на пенсию, мне вообще не начисляйте. Так и укажи в Администрацию. Это приказ.
— Так точно!
— И в прессу чтоб.
— Так точно!
— Учителя сколько получают? — по-ленински хитро прищурившись, наклонив седую голову.
— Ну-у… Точными данными не обладаю. Это у Васильевой надо…
— Ну пйимегно? — Путин почему-то начал картавить.
— Ну вот смотрите, скажем, учитель моего сына получает 2 миллиона.
— Ну ногмально же! А где у тебя сын учится?
— В сезон — на домашнем обучении. Чтобы, так сказать, на родине, не отрываясь. А летом, на каникулах, продолжает образование в небольшой деревушке у бабушки.
— Где?
— Под Вестминстером.
— Ну что же ты… — хлопнув себя по бокам. — Не надо общественность йаздгажать. Вычислят же — со своими квадйо-геликоптегами. Давай на лето ко мне, в Геленджик. Не Вестминстей, конечно, попйоще. Но пага коек найдётся.
— Слушаюсь!
— А медицина, — резко обернулся Путин к маршалу. — Сколько получает?
— К Скворцовой бы надо…
— Ну пйимегно.
— Ну… Намедни заболела у нас бабка.
— В Вестминстере?
— В Вестминстере.
— Так-так… — очень внимательно слушая, присев на краешек стула.
— Вызвали ей нашего русского (с усилением в голосе) врача. Ихнего никак не хотела — только, говорит, нашего хочу!
— И… — резко встал. Подошёл к министру вплотную.
— Ну, дали ему, причём на всю бригаду…
— Сколько дали? — в голосе чувствовался разоблачительный подвох.
— Борщить не стали. Рассчитали так же, как учителя, — два миллиона.
— Рублей?
Министр замялся…
— Ну? — грозно.
— Фунтов, Владимир Владимирыч, стерлингов.
— Вот! — вот всё и прояснилось.
— Виноват.
— А надо было — баксами давать, баксами! Хватит их баловать!
— Есть! Завтра же пересчитаем в доллары.
— Ну ладно, тут всё ясно. Идём дальше. Что у нас по плану?
— Учитывая, что на данном этапе экономика движется по распорядку: пенсии, зарплаты, благосостояние — надо переходить, как вы указывали ранее, к Космосу.
— Стйоим лунную станцию?
— Так точно!
— Кого на гуководство ставим?
— Сердюков опять просится.
— Осознал?
— Осознал, кается. Кадр надёжный, преданный, крепкий.
— Да знаю, знаю… — подойдя к окну с видом на Зарядье. — Но ты ему зайплатку-то уежь, уежь пйоказнику.
— Есть! Вместо запрограммированных 13 млн/руб/мес — умнём, так сказать, до семи.
— Вот-вот. А освободившиеся сйедства — в бюджет. Найоду! Стгане!! Йодине!!!
— Так точно!
Брошенка
Хорошее слово «брошенка». Нам, мужикам, наверно, не понять его глубинной роли — нам даже лучше, когда бросают первыми. Но вот женщину, думаю, оно припечатывает плотно.
Т.е. не «разведёнка», что, в общем-то, понятно: ну, развелись, с кем не бывает. Не «вдова» и не «бывшая» — тут конкретика. Не «дура», не «проститутка» — тут больше о профессиональных качествах.
А именно «брошенка». Это даже хуже, чем попользовался и выбросил. «Попользовался и выбросил» — обидно, конечно, но прослеживается вина того или другого партнёра.
«Брошенка» же — из серии долгоиграющих пластинок.
Значит, до того, как это случилось, что-то такое было. Были какие-то чувства, звучала музыка, было приглашение на танец. Было счастье. Может быть, даже трепыхалась на ветру белая фата… [Слово «трепыхалась» как-то попахивает рыбой, но не суть.]
И вдруг — бац! — башкой об стол (в смысле, башкой воблы). И — фьють! — в окно. Без права переписки. Без огля́ду и извинений. Безо… всего.
В этом рыбьем слове «брошенка» слышатся прожитые годы, видятся выросшие дети, частично (!) сбывшиеся мечты. Не исключено, что планы на будущее.
И видится широкой рекой Урал разлившееся по всем краям брошенной (ко всем чертям!) души необъятное бабье горе — с безутешных, и главное — безнадёжных, космически безысходных чёрно-коричневых картин передвижника Крамского.
Из старенького
На экзамене по истории спрашивают:
– Кто такой Кутузов?
– Это великий русский полководец. Который заманил французов вглубь России, дождался 40-градусных морозов и разгромил их.
– Кто такой маршал Жуков.
– Это великий русский полководец. Который заманил немцев вглубь России, дождался 40-градусных морозов и разгромил их.
– Кто такой Ясер Арафат?
– Это великий палестинский полководец. Который заманил евреев вглубь Палестины. И теперь ждёт 40-градусных морозов.
*
– Мама, я всё съел!
– Вот потому, сынок, мы и хотим, чтобы ты жил отдельно.
*
На эскалаторе поднимался вслед восхитительной барышне с изумительнейшими, совершенно обалденными волосами — фантастически розового цвета. И думал все эти полторы минуты, любуясь исподтишка: «Что, если с ней, допустим, познакомиться, потом соблазнить. С первыми лучами восходящего солнца осторожненько так отрезать её локон, чтобы потом аккуратно обмотать его вокруг тройника Aglia Long. То хариус на такую блесну просто будет вешаться, причём целыми связками!»
*
Еду в метро. Народу немного, сел. Рядом мужик разгадывает кроссворд, пишет: «Баббентон». Я запереживал — не сойдётся ведь. А он фигачит по вертикали: «Асьменог».
*
Никто не мог предположить, что Петрович, прошедший 3 войны, закончивший славный трудовой путь полковником в Штабе армии, сойдёт с ума на праздничном концерте знаменитого вятского ансамбля чечёточников-ложкарей. Как оказалось, Петрович в совершенстве владел морзянкой.
*
— Почему вы стали космонавтом?
— Понимаете, всё детство я рос в квартире, где за стеной с утра до вечера что-то сверлил сосед. Это настолько глубоко врезалось мне в память, что пришлось закончить школу астронавтов и улететь в Космос.
*
— У тебя ж кольцо на пальце. Так ты женат?
— Это жуткая история. В детстве меня поймали юннаты…
*
Умирает старик-крестьянин.
Зовёт сыновей. Наказывает также позвать парторга колхоза.
— Зачем? — спрашивают сыновья.
— Да вот, в партию хочу вступить, — отвечает отец.
— Ты что, батя, всю жизнь от партийных страдал: и раскулачивали тебя, и в лагерях сидел, из-за них ничего нет ни у тебя, ни у нас. Всё забрали.
Старик и говорит:
— Умру — буду знать, что одним коммунистом на земле меньше стало.
*
«Очень часто люди, считающие себя просто пьяницами, на самом деле давно алкоголики». Д. Еникеева, психиатр
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- Ялтинские заметки: взгляд из Москвы и Ялты.
Часть 2. Местная психология тормозит развитие Крыма. - Helsingin Sanomat (Финляндия): полнота — это болезнь общества.
Наглядная история и решение проблемы. - Как люди с осложнениями после COVID-19 объединяются в сети, чтобы самостоятельно исследовать болезнь.
- Постработа.
Как труд стал религиозным культом — и почему сейчас пора этот культ уничтожить. - Об использовании слова «негр».
- Записки вятского лоха. Апрель-2020.
#дворцыненашичасыподарены. - Гендерные квоты.
Как политики и бизнесмены пытаются обеспечить равенство с помощью неравенства. - Коронавирус и общество.
Как россияне реагируют на эпидемию. - Женщина, «выключите» своего ребенка.
Или почему все хотят, чтобы женщина рожала, а потом огрызаются. - «Это только началось».
