О нефти будущего, отраслях прорыва, качестве человеческого материала России, необходимом авторитаризме и кризисе «Часкор» беседует с доктором экономических наук, заведующим сектором Центра проблем развития модернизации Института мировой экономики и международных отношений РАН Виктором Красильщиковым.
О нефти будущего, отраслях прорыва, качестве человеческого материала России, необходимом авторитаризме и кризисе «Часкор» беседует с доктором экономических наук, заведующим сектором Центра проблем развития и модернизации Института мировой экономики и международных отношений РАН Виктором Красильщиковым.
О нефти и воде
— Может ли происходить улучшение качества жизни, рост ВВП в России только за счет высоких цен на энергоресурсы и сырье? Нужна ли вообще России модернизация?
— Ни о каком повышении благосостояния и улучшении качества жизни при сохранении сырьевой ориентации экономики речи идти не может.
Для решения всех наших проблем нефти нам просто не хватит. К тому же не забывайте о возможностях энергосбережения. Так, в частности, давно подсчитано, что если бы американские автомобили потребляли столько же бензина, сколько потребляют западноевропейские, то США могли бы отказаться от импорта нефти. Представьте, как бы тогда упала цена нефти!
В связи с этим мне нравится лозунг, выдвинутый когда-то президентом Казахстана Назарбаевым: «Давайте забудем, что у нас есть нефть и газ, давайте будем учиться и работать так, как будто их нет!»
Вообще нужно иметь в виду, что основная ресурсная проблема, которая будет стоять перед человечеством в обозримом будущем, — это не проблема нефти и газа, а проблема доступа к чистой питьевой воде. Если для Америки она не является острой даже в среднесрочной перспективе, то для стран Западной Европы это проблема завтрашнего дня, а для Азии, особенно для Китая и Индии, она стоит во весь рост уже сегодня, тогда как Россия — кладезь мировых запасов чистой питьевой воды…
— Вода — нефть будущего?
— Я бы не стал всё сводить только к воде, но ее значение очень велико.
— То есть и нефти, и воды, и других богатств недостаточно для создания общества качественного уровня жизни на уровне западных стран?
— Даже если бы у нас, как в Кувейте или Катаре, на душу населения приходилось 35—40 тонн нефти, ничего хорошего в этом не было бы. Ресурсное богатство расхолаживает, способствует деградации — физической, интеллектуальной, духовной, делает ненужной интенсивную работу, активную творческую деятельность. Неслучайно нефтяные страны Ближнего Востока пытаются стать еще и международными финансовыми, транспортными, туристическими центрами.
Без модернизации России не будет
— За счет чего, каких ресурсов в таком случае может происходить так необходимая для России модернизация?
— Для форсированной модернизации надо мобилизовать ресурсы. И чем раньше мы приступим к широкомасштабной мобилизации ресурсов ради развития, тем мягче будет мобилизационная модель. И тем менее авторитарной она может быть.
— Вы можете привести какие-то конкретные способы их мобилизации?
— Безусловно, это введение прогрессивного налогообложения и налога на престижное потребление. Достаточно сказать, что в странах — промышленных тиграх Восточной Азии на начальных этапах индустриализации был запрещен ввоз предметов роскоши или он облагался очень высокими пошлинами. В Южной Корее до 1988 года (а страна тогда уже достигла высокого уровня развития) нельзя было купить цветной телевизор! Все цветные телевизоры шли только на экспорт, а сами корейцы, в том числе и богатые, должны были смотреть черно-белые.
Один из способов мобилизации — освобождение от налогов той части прибыли, которая направляется на инвестиции и нужды образования и здравоохранения.
Но пронизанное мздоимством и казнокрадством государство ничего этого сделать не может!
Что касается финансовых ресурсов, думаю, в ближайшее время наши государственнички их, мягко говоря, разбазарят. Весьма вероятно, что к концу текущего года ничего не останется от наших Резервного и Стабилизационного фондов.
Но ресурсы — это не только финансы, но и средства труда, а главное — работники. Увы, с трудовыми ресурсами у нас дело обстоит очень плохо.
— Допустим, что государству удается мобилизовать определенные ресурсы, куда их, на ваш взгляд, необходимо направить, в какие отрасли?
— Например, транспорт — железнодорожный и авиационный. Число выпускаемых пассажирских самолетов — единицы. Для сравнения: бразильская корпорация Embraer в прошлом году отгрузила 204 самолета, заказ на это год — 270 машин.
Примерно половина наших железных дорог построена до 1914 года, они все нуждаются в существенной модернизации. Необходимо развивать скоростное железнодорожное сообщение — и не только между Москвой и Петербургом. Нужно всерьез обдумать создание скоростной магистрали Москва — Берлин в одном направлении и Москва — Самара — Екатеринбург — Новосибирск в другом.
Ловушки модернизации
— Каковы главные недостатки, ловушки догоняющей (а другой у нас и не может быть!) потенциальной индустриализации и модернизации в России, даже если она состоится?
— Любая форсированная модернизация — односторонняя. Она по определению не может решить всех проблем. В СССР, например, целью индустриализации было создание военно-технического кулака державы. Но создание военно-технической мощи обернулось воспроизводством внутренней периферии, что в 60-е годы начало тормозить развитие страны.
«Азиатские тигры», к примеру, смогли совершить уникальный промышленный рывок, но не смогли создать соответствующий научно-технический потенциал, полноценную банковскую систему.
Любая догоняющая форсированная модернизация чревата какими-то структурными несоответствиями в обществе и экономике, которые рано или поздно дают о себе знать.
— Вы пишете, что «российская модернизация, если, конечно, она вообще состоится, даже в случае успеха создаст новые линии конфликтов и расколов в обществе». Что это за конфликты и расколы, чем они чреваты для страны?
— Наше общество крайне неоднородно. Существуют глубокие расколы между бедными и богатыми регионами, севером и югом, центром и востоком. Можно говорить о существовании нескольких Россий внутри одной. Причем социокультурные расколы не менее опасны, чем социально-экономические. Достаточно сослаться на распространенную в российском обществе ненависть к «не таким»: грамотным, умным, выбившимся наверх. Будет, естественно, сопротивление переменам. А иногда пассивное сопротивление в виде лени гораздо хуже, чем сопротивление активное.
Переменам сопротивляются и унаследованные от советской эпохи структуры в крупных городах. Могу сослаться на систему Российской академии наук — это тоже очаг сопротивления модернизации, ибо эта система мечтает работать так, как она работала в 50—70-е годы прошлого века, что, однако, невозможно даже при соответствующем финансировании.
Проблем много, и не надо представлять модернизацию как победное шествие к вершинам счастья.
Убогий человеческий материал
— Где пределы и в чем препятствия для российской модернизации?
— Главные пределы и препятствия модернизации — внутри самой России. Это и ограниченность ресурсов, и ущербность человеческого капитала. Причем качество человеческого материала я бы поставил на первое место. Можно в связи с этим перечислить такие проблемы, как слабое здоровье нации, алкоголизм, бедность населения, лень. В стране выросло уже второе поколение людей, которые не хотят и не умеют работать на современном уровне, — с тех пор, как пошел поток нефтедолларов, с 1973 года. Речь идет не обо всех, но о большинстве. Так что на самом деле главное препятствие модернизации сидит в нас самих.
Вы когда-нибудь обращали внимание на помойки вдоль дорог? Это же до какой степени надо не уважать себя и свою страну, чтобы так замусоривать ее! И недаром в Сингапуре, когда приступали к форсированной модернизации, вводили суровые порядки — за брошенный мимо урны окурок там до сих полагается штраф 500 сингапурских долларов (около 250 евро).
Приступая к модернизации, нужно быть реалистом. Трезво оценивать возможности, хотя любая модернизация в конечном счете предполагает выход за пределы возможного.
Предпринимателей нет
— В своих научных работах вы говорите, что в России нет предпринимательского класса. Но что вы подразумеваете под предпринимательским классом и по каким критериям следует определять его наличие?
— У нас есть отдельные разумные предприниматели, в том числе и в обрабатывающей промышленности. Но в своем большинстве российские бизнесмены — ожившие карикатуры на буржуинов из арсенала кондовой советской пропаганды. Они, как правило, не обладают рациональным мышлением, не умеют стратегически мыслить, действуют по принципу «хапнуть и смыться», не способны жертвовать личным потреблением ради инвестиций, а существующие исключения лишь оттеняют это правило.
В России нет ни авторитаризма, ни демократии
— В своих работах вы часто приводите примеры того, как авторитарные режимы помогают в модернизации и развитии государств. Насколько, на ваш взгляд, авторитарен режим в современной России и может ли помочь эта авторитарность модернизации страны?
— На мой взгляд, трагедия России состоит не в отсутствии демократии, а в том, что наш правящий режим не является авторитаризмом развития. Еще в декабре 2000 года я, полемизируя в «Независимой газете» со своим коллегой, написал, что Путин не обеспечит нам развитие по сингапурскому варианту. Как показали последующие восемь лет, мои предсказания подтвердились. Создание госкорпораций, которые не несут никакой ответственности за свои действия, как и всевластие чиновников, — это не авторитаризм развития. В связи с этим можно сослаться на Владислава Иноземцева, который назвал наш порядок «авторитарным хаосом».
Следует заметить, что авторитаризмы бывают разные — традиционные, то есть охранительные, и модернизаторские. К последним относятся, в частности, диктатура Пак Чжон Хи в Южной Корее (1961—1979), режим Гоминьдана на Тайване (1949—1987), военно-бюрократический авторитарный режим в Бразилии (1964—1985). Вся деятельность таких авторитарных режимов была подчинена задачам модернизации. И не нужно думать, что эти режимы опирались только на репрессии в отношении недовольных переменами. Их опорой — что особенно характерно для «азиатских тигров» и нынешнего Китая — был также негласный консенсус с обществом: люди соглашались обменять политические свободы на рост материального благосостояния и социальную мобильность, то есть возможность сделать карьеру честным трудом, благодаря способностям и усердию, а не связям с важными дядями.
Авторитарным режимам, проводившим модернизацию, были также присущи поддержание законности, хотя законы могли быть весьма суровыми, и неукоснительная защита прав собственности — от имущества мелкого лавочника до активов гигантских промышленных компаний.
Кроме того — и это тоже звучит укором в адрес нынешних российских правителей, — несмотря на всю значимость фигуры полицейского, при модернизаторских авторитарных режимах еще более значимой была фигура школьного учителя. Так, при диктатуре Пак Чжон Хи в Корее жалованье учителя было приравнено к жалованью капитана армии, что существенно превышало зарплату рядовых работников.
Наконец, модернизаторские авторитаризмы проводили политику открытости миру, а не упивались собственной «самобытностью», что характерно для сегодняшней России.
Авторитаризм развития и коррупция несовместимы
— Так нужен ли России именно авторитаризм, или же у нас есть другие пути развития?
— К сожалению, положение в России таково, что авторитарная модернизация представляется мне единственным выходом из сложившейся ситуации, нравится нам это или нет. Можно спорить лишь о степени этой авторитарности. В то же время мне как специалисту по догоняющему развитию очень хорошо известны объективные пределы и изъяны любой, даже самой успешной авторитарной модернизации.
К сожалению, нынешний режим в России не способен стать авторитаризмом развития — хотя бы потому, что авторитаризм развития и разгул коррупции несовместимы друг с другом.
Не надо преувеличивать мировой кризис
— Как долго, на ваш взгляд, продлится мировой кризис? Какова его глубина в сравнении с другими кризисами в истории?
— Я бы отметил необычность этого кризиса, хотя каждый кризис в истории был по-своему необычен. В связи с разговорами о нем процитирую слова нового исполнительного секретаря Экономической комиссии ООН по Латинской Америке Алисии Барсены: «Мы сейчас переживаем не эпоху перемен, а перемену эпохи». Звучит банально и красиво, но по существу правильно.
Нынешний кризис — это первый глобальный кризис неолиберального триумфа. Это кризис начала постиндустриальной эпохи, связанный с тем, что общества и государства, на мой взгляд, еще не научились управлять экономикой знаний, а это совсем не то, что экономика материального производства. Вот почему все известные способы госрегулирования, антикризисной политики, которые работали в другое время, сейчас работают плохо или не работают совсем.
Это кризис системы международного разделения труда, которая на время вдохнула новую жизнь в старые капиталистические структуры, делая ненужным их преобразование. Развитые страны, получая дешевые и качественные товары из новых индустриальных стран Азии и Латинской Америки, не слишком беспокоились о серьезных реформах, сосредоточившись сначала на разработке новых технологий, а потом всё больше на финансовых операциях. Началась деиндустриализация экономик многих стран. Одновременно происходило размывание среднего класса: в странах Западной Европы менее активно, в США — более. Весьма наглядно эрозию среднего класса мы могли наблюдать в странах Восточной Европы и в индустриальных странах Латинской Америки. В результате его эрозии оказалось, что некому покупать дома, некому покупать автомобили. Богатые купили то, что им нужно, а бедные не могут, их труд обесценивается под натиском индустриализации Востока. Я думаю, что ипотечный кризис в США во многом связан с этим процессом.
Что касается глубины нынешнего кризиса, думаю, она во многом преувеличена, хотя в ряде отраслей, в том числе в автомобилестроении, наблюдается серьезный спад.
Кризис дает России шанс, но одновременно он может и отбросить Россию назад, лишив каких-либо надежд на модернизацию. Он несет в себе угрозу пойти по пути деградации и загнивания. Как показывает опыт нашей истории, загнивание в России может идти очень долго, а обвал потом происходит в считаные дни.
Беседовал Максим Кудеров
Читать @chaskor |