На Северном Кавказе развернулась дискуссия о том, как успешно реализовать правительственную стратегию развития Северного Кавказа до 2020 года. Она включает создание благоприятных условий для прихода инвестиций в регион, обеспечение безопасности и развитие туризма.
По мнению генерального директора дочерней компании «Роснефти» — ОАО «Кабардино-Балкарская топливная компания» Валерия Карданова, известного общественного деятеля Кабардино-Балкарии, главная проблема, которую предстоит решить, — подбор национальных лидеров, способных гарантировать безопасность бизнесменам.
— Недавно президент Дмитрий Медведев принял решение о переназначении Арсена Канокова на новый срок. В республике оно было воспринято далеко не однозначно. На самом деле проблема подбора руководящих кадров для национальных республик более чем актуальна. Как она, по-вашему, должна решаться?
— Я не думаю, что здесь надо изобретать какие-либо замысловатые рецепты, тем более что существуют официально озвученные критерии эффективности региональных властей, главным и основным из которых я считаю степень доверия населения к первому лицу региона, а следовательно, и к федеральному центру, потому как именно центр предлагает кандидатуры на должность главы региона. Безусловно, в каждом конкретном регионе есть своя специфика, и её следует учитывать. Кавказ и КБР, в частности, являются регионами с ярко выраженным традиционным укладом жизни, и многие инструменты, кажущиеся архаичными, здесь работают и имеют серьёзное значение. Если говорить о лидерстве, то в КБР обязательным условием всегда являлся авторитет человека, заработанный в течение долгой трудовой либо общественной деятельности. Авторитет, основанный прежде всего на знании и соблюдении традиций и норм, взаимоотношений, принятых в обществе, но ни в коем случае не на силовых методах подчинения и наведения порядка. Ещё одна особенность состоит в том, что достаточно в своей биографии иметь, так скажем, чёрное пятно или же единожды ошибиться — и никакие успехи и достижения уже не смогут повлиять на реноме и статус этого человека. Другими словами, в КБР лидер — это тот, к кому за вопросами могут обратиться как представители старшего поколения, так и молодёжи, представители самых различных социальных категорий, включая и чиновника, и фермера, и интеллигенцию.
Что же касается Канокова, я не ждал острой агрессивной реакции на это переназначение. Революционных настроений нет, это может показаться плюсом, но и свидетельствует об ощущении некоторой отстранённости — люди живут сами по себе, власть сама по себе. Не они выбирали, не они назначали, что теперь с этим сделаешь. Назначают, видимо, руководствуясь статистикой. Вот ВВП так вырос, вот безработица сократилась, ещё что-то... Для меня, например, остаётся секретом, как, плетясь в хвосте перемен в ежемесячных отчётах Минрегиона, республика вдруг предстаёт этаким кавказским экономическим тигром. Такие вещи у кого-то вызывают улыбку, однако цена этого юмора может оказаться очень высокой. На самом деле, думаю, проблемы подбора руководящих кадров для национальных республик нет. Все ссылки на клановость, невиданную коррупцию и прочее в известной мере призваны логически оправдать, но не изменить ситуацию. Но для принятия эффективного решения погрузиться в проблемы региона необходимо намного глубже.
— Одна из самых тяжёлых болезней нашего общества — коррупция. Федеральный центр предпринимает немало усилий, чтобы её побороть. Однако предложенные рецепты пока не дают должного результата.
— В этом отношении проблемы Кавказа не очень-то отличаются от общероссийских проблем, и основная борьба здесь должна иметь общенациональный характер. Если мы будем бороться с коррупцией силами самих же коррупционеров, то это будет обыкновенная профанация и замазывание проблемы.
Проблема в том, что в какой-то момент акцент в борьбе с коррупцией с чиновничества и высших органов власти перешёл на учителей, врачей, воспитателей детсадов. Это характеризует стандартный малоэффективный подход. Да, коррупция нигде в мире не побеждена окончательно и полностью. Да, борьба с ней ведётся с тем или иным успехом в разных странах, но способность людей вступать в неформальные отношения, приводящие к нарушению буквы или духа закона, остаётся частью человеческой натуры. При этом надо, видимо, различать ту коррупцию, которая уже угрожает национальной безопасности, и то, что настолько вошло в плоть и кровь, что и не осознаётся как коррупция. Здесь разные подходы: в первом случае не обойтись без крайних, возможно, жёстких шагов. Во втором — необходима длительная, на десятилетия, работа воспитательного плана. Давайте смотреть, изучать. Но без доверия людей здесь ничего нельзя сделать. А уровень этого самого доверия в настоящий момент никак нельзя считать достаточным. Я согласен, что в отдельно взятом регионе коррупцию можно снизить, уменьшить, и сделать это можно жёсткими и авторитарными методами, но будет ли это эффективно, когда степень коррумпированности зависит от одной личности? Думаю, нет. Поэтому необходимо создавать систему, при которой это явление будет элементарно невыгодным. В данной ситуации, по моему мнению, прежде всего необходимо искать союзников в борьбе с коррупцией, а союзниками могли бы стать те, кто более всего страдает от неё. Государство просто обязано создать условия для формирования различных союзов в области малого и среднего бизнеса, различных общественных объединений, грубо говоря, создать условия для вызревания ответственных и активных граждан, являющихся основой подлинного гражданского общества.
— На совещаниях с президентом и премьером то и дело всплывает тема безработицы на Кавказе.
— Именно всплывает. Как-то всегда вовремя. Когда надо просить финансовую помощь, местная власть заявляет о катастрофичности ситуации. И наоборот, когда по этому показателю оценивают эффективность работы главы региона, безработица резко снижается. У власти — и федеральной, и региональной — есть некоторая склонность к упрощённой трактовке происходящего. Вот сейчас у нас высокая безработица, молодёжи некуда деться, она идёт к экстремистам. А мы дадим много денег, создадим горнолыжные курорты, молодёжь пойдёт работать и все заживут счастливо — и молодые, и старые, и бюджеты, и всё прочее. Утрирую, может, немного, но в общем так. Вот сейчас называют совершенно фантастические цифры количества рабочих мест, которые даст так называемый туристический кластер. Там сотни тысяч человек на Северном Кавказе предполагается трудоустроить. Казалось бы, в этих регионах должна срочно дорожать недвижимость, люди должны радоваться и всячески приветствовать эти планы. Ничего этого нет. Люди уезжают. Из сёл и городов, где скоро будет громадное строительство, деньги будут литься рекой. Они не верят. Они слышали много обещаний. Они видели, куда и кому идут финансовые потоки. Они предполагают углубление социального и имущественного неравенства, рост бесправия, потому что вслед за деньгами в регион придут те, кто не будет церемониться в выборе средств. О чём же тут говорить?
На Кавказе, кстати, люди вообще менее всего склонны рассчитывать на государство. Они сами прокормят и обеспечат себя. Но не отбирайте у них землю, бизнес, надежды.
Ещё одна сложность сейчас — найти высококвалифицированных специалистов. Практически все, кто имеет соответствующую квалификацию, мигрировали в регионы, где их компетенция может быть адекватно оценена. Здесь, увы, проблема в другом: на имеющиеся вакансии приём на работу осуществляется не на профессиональной основе, а преимущественно на родственно-клановой. В условиях, где практически все друг друга знают, подобная несправедливость создаёт ощущение безысходности, что в свою очередь рождает протестные настроения. Все эти проблемы могут и должны решаться безотлагательно, если уж мы говорим о коренном изменении ситуации.
— Инвесторы остерегаются вкладывать средства в Кавказ по причине разгула бандитизма и коррупции. Существуют ли способы изменить ситуацию?
— Вы хотите знать, что сделать, чтобы в республику пришёл крупный инвестор? Нужно быть максимально честным — и с ним, и с собой. Нужно доказать ему, что вы не примитивно корыстны, что завтра вы не станете отбирать у него то, что он построит сегодня, не потребуете доли, не устроите чёрную жизнь. Мало провозгласить, что у вас самые благоприятные для инвестора законы, необходимо доказать, что вы сами следуете законам, а не переписываете их под себя когда вздумается. Речь, таким образом, надо вести о стабильности и предсказуемости. С этим сложней всего, и всегда будет сложно, поскольку как-то так получилось, что политику делают те, кто считает республику и её народ своей собственностью. Что касается бандитизма и коррупции. Вы ведь знаете, хотя бы по примеру других регионов, в каком статусе находятся люди, угрожающие крупному бизнесу. Вы должны иметь представление о степени их родства с властями. Тут менее всего надо апеллировать к милиции и спецслужбам. Тут необходимы политические решения, потому что эти люди — уже значительная часть политической системы и их влияние базируется не на наганах и утюгах, но на безусловной поддержке местных органов власти. Ответственный, адекватный, смотрящий в перспективу лидер, я убеждён, так станет действовать с учётом всех этих соображений.
— Каковы истоки терроризма и есть ли специфические меры борьбы с ним на Кавказе?
— Принято считать, что в основе терроризма на Кавказе лежит та самая безработица, толкающая людей на любые виды заработка. Но я уверен, что одно это не могло бы служить оправданием, обоснованием терроризма. Если попытаться понять людей, которые становятся на этот, казалось бы, абсолютно неприемлемый путь, то приходишь к выводу, что в основе лежит протестный потенциал, формирующийся на основе разрыва между властью и обществом. Отсутствие видимых перспектив, повсеместная несправедливость, невозможность легальными способами отстоять свои интересы толкают молодёжь на поиски иных решений. Проиграв борьбу за их культурно-ценностные ориентиры, система усугубляет ситуацию тем, что на борьбу с этими явлениями мы привлекаем преимущественно силовые методы, забывая о том, что система МВД призвана обеспечивать особые специфические функции в обществе, которые не способны, да и не предназначены для подобной борьбы. Внесудебные казни и исчезновения людей лишь усугубляют ситуацию. При всех прочих недостатках мы не предлагаем и не используем другие методы воздействия на этих людей. Строгое соблюдение законодательства, разъяснительная работа, расширение спектра возможностей для самореализации, конечно же, при одновременной борьбе с коррупцией, социальной маргинализацией и чиновничьим произволом — вот основной рецепт профилактики противоправной деятельности.
— Что вы думаете о возможностях духовных лидеров установить мир и порядок на Кавказе?
— Не буду говорить про весь Кавказ, но думаю, что ситуация, сложившаяся в КБР в целом, может быть транслирована и на весь регион. Для меня до сих пор остаётся непонятным, как можно было мировоззренческие и религиозные противоречия на теоретико-исследовательском уровне из-за круглого стола перевести в вооружённую борьбу. То, что должно было стать нормальным процессом обсуждения и поиска взаимоприемлемых решений, стало предметом ожесточённой борьбы на выживание. Я считаю, что на духовных лидерах лежит огромная ответственность в вопросе налаживания мирного диалога. И безусловно, участником этого диалога должна быть республиканская власть.
— Как вы оцениваете перспективы развития туризма на Кавказе?
— Давайте попробуем провести аналогию с развитием того же Сочинского проекта. Я понимаю, что всё это довольно условно и возможно только при определённых допущениях, но тем не менее суть остаётся одна. После того как было объявлено о проекте «Сочи-2014», мы имели: рост цен на недвижимость, активную трудовую миграцию, приток инвестиций, как российских, так и зарубежных, и многое другое, что свидетельствует о реальном развитии. И совершенно обратную картину можно наблюдать здесь у нас, несмотря на то что заявленные суммы из госбюджета на развитие туристического кластера являются беспрецедентными. Всё это заставляет задуматься о реалистичности заявленных программ в тех условиях, в которых мы сейчас существуем. Пока мы не обеспечим безопасность, равные конкурентные возможности, защиту сделок и правовые гарантии устойчивых правил ведения бизнеса, прорыва не будет. Но и впадать в пессимизм я бы не стал — решение проблем, озвученных выше, неминуемо повлечёт за собой изменение экономического климата.
— Что необходимо изменить, чтобы повысить эффективность правоохранительных органов на Кавказе?
— Я далёк от мысли, что можно добиться суперэффективной правоохранительной деятельности без комплексного решения проблем, существующих в обществе в целом. Правоохранительные органы являются зеркальным отображением нашего общего состояния, и им присущи те же проблемы, которыми страдает общественная система. Другое дело, что сейчас они оказались на переднем крае борьбы. Повысить эффективность можно при условии, что МВД, прокуратура, специальные службы будут выполнять только те функции, которые закреплены за ними априори. В остальном к этой борьбе должны подключиться общественные институты и те ведомства и учреждения, которые отвечают за молодёжную, национальную политику, идеологическую работу, в конце концов.
— Как вы восприняли назначение, а вернее сохранение руководства Кабардино-Балкарии?
— Специфика Кавказа такова, что восприятие федерального центра всегда ассоциируется с безусловным, авторитетным арбитром, способным на самые решительные действия. В данном случае, я думаю, выражу мнение большинства населения, состоящее в том, что центр либо не проявил должного внимания к проблеме нашего региона, либо проявил определённую нерешительность. Отчасти мне, конечно, понятны те соображения, которыми пришлось руководствоваться президенту, администрации президента при принятии решения. Вариантов было немного. Либо сейчас решиться на перемены, буквально в самый сложный момент сменить не только руководство, но и всю управляющую верхушку в республике, которая, мягко говоря, не пользуется высоким доверием населения, либо на некоторое время заморозить ситуацию, попытаться переждать, собрать силы, определиться. Был выбран второй вариант и, соответственно, предложен президенту список кандидатов, состоящий из действующего президента республики и фигур, не представлявших ни в какой степени оппозицию. Не мне судить о правильности такого подхода, безусловно, некоторые вещи сверху видятся лучше, но мы должны понимать, что время уходит. Без коренного изменения подходов, без генеральной уборки в системе руководства республикой имеющиеся проблемы будут только усугубляться. Мы уже сейчас видим, что напряжённость продолжает нарастать, террористическая угроза отступать не собирается. Значит, необходимость принимать принципиальные решения никуда не делась.
— Вы видите себя в роли руководителя республики?
— Дело не в том, кто персонально возглавляет республику. У нас пять лет какая-то паранойя: якобы люди рвутся во власть, пытаются сместить, занять место и пр. Ничего этого нет. Зато мифический легион врагов помогает нынешнему руководству объяснить собственные провалы. У нас так: если вы имеете своё, отличное от утверждённого мнение и не дай бог высказали его — вы пытаетесь занять место главы республики, и на вас обрушивается вся государственная машина. Мне, как и всем тем, кому приписывали властные амбиции, по сути, всё равно, кто во главе республики. Был бы он порядочен, честен с людьми и выше своего благосостояния, своих бизнес-интересов ставил интересы сограждан.
— Тем не менее вы рассматривались в числе кандидатов на пост главы республики. А пять лет назад ваше досье вместе с личным делом Канокова лежало на столе у тогдашнего президента Владимира Путина. То есть вы шли с Каноковым, как говорится, голова к голове на высший пост в республике.
— Да, в моей биографии есть этапы, позволяющие руководству страны рассматривать мою кандидатуру на пост руководителя региона. Но думаю, это не главное. Я осмелюсь утверждать, что представляю себе основные направления работы в республике. И мне ничто не помешает во взаимодействии со всеми здоровыми силами добиваться того, чтобы работа в этих направлениях была существенно активизирована. Я часто встречаюсь с лидерами республиканских общественных движений, провожу вместе с коллегами заседания Эльбрусского научного клуба, принимаю участие во многих других встречах и мероприятиях, стараюсь не просто держать руку на пульсе, а продолжать формировать, влиять на этот пульс. Думаю, самое важное сейчас — не пасовать перед проблемами. Успеха добьётся тот, кто не останавливается в растерянности перед явлениями или событиями текущего времени, не пускает процессы на самотёк, реагируя уже только на последствия такого бездействия.
— Как вы реагируете на обвинения в ваш адрес в косвенной причастности к всплеску террористической активности накануне переназначения президента Кабардино-Балкарии?
— Я думаю, я ответил на этот вопрос. Вся эта активность, по моему мнению, — часть кампании по продлению срока пребывания на посту. Я родился, вырос и всегда жил в республике. И мне трудно представить человека, который пошёл бы на такое ради власти. Но авторы этих баек, видимо, знакомы с кем-то, для кого это норма.
Беседовала Маша Базарова
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- «Ювелирная» работа.
В некоторых областях рождение девочек до сих пор считается позорным? . - Хроники уничтоженной природы — строительство газопровода «Северный поток 2».
- Приключения в отпуске на Кавказе — то чарующие, то тревожные.
Места, которые стоит посетить. - Северо-Кавказские Соединенные Штаты.
Журнал "Оккультизм и Йога" Белград. N3, 1934 . - От Манхэттена до Кавказа.
Коллекции карт и глобусов в открытом доступе. - #ДеньРоссии.
Как проходили митинги против коррупции: записи из соцсетей. - Суд арестовал бывшего губернатора Удмуртии по делу о хищении 140 миллионов рублей.
- Как украсть миллион?
Мнение пользователей соцсетей о расследовании ФБК в отношении Медведева. - «Чтобы одеться самому, надо раздеть другого».
О коррупции в Украине и борьбе с ней. - Как украсть триллион.
Коррупционная составляющая в «пакете Яровой».
