Как и кем начинался русский ЖЖ? ЖЖ — медиа нового типа, способ общения или творческая лаборатория? Есть ли альтернативы ЖЖ? Куда всё это движется и чем закончится?
Первый пост в LiveJournal был написан по-русски в ночь с 31 января по 1 февраля 2001 года. Сделал это доцент Тартуского университета Роман Лейбов. Именно поэтому цикл бесед, посвящённых десятилетию кириллического ЖЖ, мы открываем беседой именно с ним.
Дальше по понедельникам читайте беседы с пользователями, чьи дневники стали событием на разных стадиях общей десятилетней жизни. Или же с теми, чьи блоги кажутся мне важными, интересными. Или же с теми, чьи записки расширяют наше знание о некоторых публичных фигурах.
Почему эти беседы выходят в разделе «Культура»? Юрий Лотман, великий учёный и учитель Лейбова, определил культуру как «обмен информацией».
Так давайте же, в конце концов, обмениваться реальной информацией, а не белым шумом. Разве не для этого существуют лучшие русскоязычные ЖЖ?
— С чего начался твой «Живой журнал»? Как это было?
— Я сидел в своём тогдашнем кабинете и ловил интернет из воздуха по радиолинии.
Тарелка (точнее, решётка), с помощью которой я ловил этот платный воздушный интернет, была исторической — именно с её помощью когда-то ловил интернет из московского воздуха знаменитый Zhurnal.ru.
На экране у меня был Ленин. Не тот, который, по слухам, жив до сих пор и обитает в мавзолее, а тот, который культовый журнал, издававшийся легендарным Михаилом Сергеевичем Вербицким.
Я испытывал сложные и противоречивые чувства, читая разговоры завсегдатаев форума «Ленина» (или это был EOWN?).
Наконец, мне на глаза попалась ссылка, которую вне всякой связи с разговорами (обсуждалось, кажется, следует ли убить всех сразу, или сперва им нужно отрезать половину чего-нибудь) прислал сам Михаил В. Михаил писал, что вот есть такой сервис, где миллионы подростков ведут дневники. И я пошёл по ссылке.
Однако читать чужих дневников не стал, будучи ленивым. Но, будучи любопытным, завёл свой.
Мне понравилось, я втянулся и способствовал вовлечению в это сомнительное дело ещё некоторого количества своих исторических, легендарных и культовых знакомых. В чём и признаюсь. Одновременно прошу считать это признание явкой с повинной.
— Кто был из людей, кому ты скинул эту ссылку? Насколько жест этот был случайным? Ведь, кажется, успех русского ЖЖ во многом зависел от того, что первый круг вышел весьма творчески активным и интеллектуальным. И именно поэтому русскоязычный ЖЖ так сильно отличается от всех прочих?
— Точно не помню, но Носик точно входил в их число. Sapienti sat, как говорил Л.И. Брежнев по другому поводу.
Думаю, да, поэтому. Точка роста структуры очень важна, она определяет развитие в большей степени, чем позднейшие стадии. Насчёт активности и интеллектуальности не знаю, но то, что первая русская блогосоциальная сеть в начале своего развития сильно отличалась от английской половины, бесспорно.
Жест мой не был случайным: мне понравилась среда и захотелось заселить её знакомыми.
— Кто из той первой гвардии ведёт свои дневники до сих пор? А кого из ушедших из ЖЖ ты жалеешь?
— Почти все, с большей или меньшей интенсивностью. Жалею об ушедших из жизни. ЖЖ — это ерунда. Я и сам оттуда ушёл, в принципе.
— А почему ушёл, кстати?
— Если просто сказать, то слишком большое количество читателей и их реакций напрягает. Можно проделать простую операцию по секвестру — практика показывает, что количество шума уменьшается в разы. Правда, и действенность уменьшается, но я же не пастырь народов.
— Правильно ли я помню, что название «Живой журнал», ЖЖ, придумал именно ты? Как и ставшее расхожим словечко lytdybr? А что было тобой придумано ещё?
— Нет, не я. Я предпочитал «Живой дневник». А кто, надо поглядеть. С «лытдыбром» тоже не совсем так — окказионально словцо возникало на разных форумах раньше. Но я закрепил за ним жанровое значение. Говорят. Я не виноват.
— В первый год существования ЖЖ мы всё время спорили, что это — средство общения или новое медиа. Теперь, десять лет спустя, стала ли функция ЖЖ очевиднее?
— Кажется, по-прежнему и то и другое. Медийная составляющая, конечно, увеличилась. Экий великанище этот блогер — министров снимает, в тюрьму садится, жжот аццки.
— Как бы ты описал эволюцию, которую за эти десять лет прошёл русский ЖЖ?
— От тусовки локального значения к тусовке чуть менее локального значения. В принципе, все среды такого рода помирают от перенаселённости, сейчас это происходит с ЖЖ, кажется. Теперь вся сила в «Фейсбуке», как говорил «Пьер и Константин».
— А мне кажется, «Фейсбук» — такое же кратковременное дело, как и «Одноклассники». Не говоря уже о том, что ЖЖ, в отличие от ФБ, требует креатива.
— Я тоже так полагаю, хотя архитектура ФБ гораздо (наречие повторить 667 раз) более осмысленна и тонка, чем у анекдотических и злосчастных «Одноклассников».
Мне вообще не очень интересны проекты, сдвинутые «влево» по шкале «болтовня — текст». Однако с некоторым злорадным удовольствием я наблюдаю, как полюс жизни опять перемещается туда. У кого нет времени растрачивать силы на сетевые тексты (как вот я это делывал), те сейчас важнее, так выходит.
— Не место красит человека, но человек место. И ещё, оттуда же: главное наше богатство — это люди. Несмотря на все мутации и изменения дискурса, ЖЖ тем не менее позволяет вести сетевую текстуальную жизнь с максимальным комфортом. Я заметил, что френдов в ЖЖ отбираю с большим тщанием, чем в ФБ. Почему?
— Ну, это ты себя спроси! Я в ФБ ставлю некоторый эксперимент: добавляю всех. Но пока не успел познакомиться с результатами — не пользуюсь я этой штукой, просто транслирую туда всё, что пишу, то есть свой дневник и «Твиттер».
Про букву «ё» я уже говорил вроде?
— Я перестал добавлять незнакомых незнакомцев, так как сплошной спам валится. В ЖЖ можно зайти к новичку, посмотреть, что и как он пишет, а в ФБ этого сразу и не увидишь.
— Ну, опять же мне интересно всё. И острый галльский смысл, и сумрачный германский гений. Но не могу не согласиться: кушать люблю, а так — нет. Да что мы всё о блогах?
— Судьба. И чтобы закончить про разные социальные сети, то для чего тебе «Твиттер»? Если ФБ я таки завёл, то «Твиттер» уже не стал. Он мне пейджер напоминает…
— Он очень прекрасен, чтобы сочинять короткие тексты в стихах. Это как хокку, только счёт не на слоги, а на знаки. Я им так и пользуюсь. Хотя иногда приходится жульничать — писать сериями.
— А зачем нужные такие разные способы самовыражения?
— Ну, они не очень разные. Все — слова.
— А ты считаешь, нужно выходить за рамки слов? Или нет?
— Ну, вообще-то хорошо бы, но я филолог, слова мне понятнее, чем визуальное/музыкальное. Но я стараюсь иногда выходить.
— Кстати, про филологию. В Тарту любят заниматься эпистолярными и прочими промежуточными жанрами. Пересекаются ли твои литературоведческие и сетевые изыскания?
— Да, довольно сильно. Отчасти в отношении жанров (стихотворения на случай), отчасти в другом проекте (литература как механизм памяти, проблема канона).
— А что происходит с литературным каноном в связи с сетевыми дискурсами?
— С каноном как с историческим пантеоном имён и текстов особенно ничего не происходит: его транслируют внешние силы — академия, школа, критика. Зато кое-что происходит с иерархией (которая может в будущем стать основой нового канона). Читательская активность становится значительнее. (Собственно, это история про премию «Имхонета» отчасти.)
Я не знаю, хорошо это или плохо, но в условиях почти полной монополии анонимных редакторов и менеджеров проектов больших издательств — скорее хорошо.
— А когда ты говоришь про литературу как про механизм памяти, имеются в виду бесконечные массивы свидетельств, в которых как бы отражается время? И блоги тут в первых рядах?
— Нет, блоги тут как раз мне нужны скорее как инструмент, отражающий то, как коллективная память справляется со старыми текстами. Какие цитаты актуальны, как они трансформируются, как запоминаются сюжеты.
— А какое это может иметь прикладное значение?
— Сугубо прикладного не может. А как предмет для исследовательской рефлексии на тему «Социодинамика речений» сойдёт. То, что неправильно называют «мемами», — распространение знаковых комплексов, занятие ими большой территории и угасание.
Например, модные словечки вроде «фофудьи» или «преведа». Всё это, кажется, должно быть интересно историку культуры, и блоги для наблюдения этого — идеальная среда.
— Как ты считаешь, каков механизм возникновения мема? Можно ли его придумать и запустить искусственным путём?
— Тут не очень понятно: обычное употребление русского термина довольно далеко от докинзовского «мима». Но в любом случае придумать и запустить можно, но приживётся он или нет, неизвестно. И, скорее всего, в процессе обкатки как-то трансформируется, если приживётся.
Слушай, это довольно непредсказуемо, кроме того, иногда они возвращаются. Понять, как это работает, довольно сложно. Мы даже толком не знаем, как на самом деле на этом поле дела обстоят, а уж прогнозы делать — совсем неблагодарная штука.
Понятно, что очень сильно воздействует простой фактор повторения по разным каналам, но он в долгосрочной перспективе не работает (ну вот как всякие фразочки из рекламы 90-х, их давно уже перестали повторять, но некоторые ведь выжили, а другие — нет). В общем, тут есть поле для спекуляций и замеров.
Мне это, собственно, интересно не в связи с малыми жанрами фольклора, а в связи со стихами. Вот почему один текст из «Плясок смерти» Блока круче запоминается культурой, чем все остальные (а там, честное слово, есть очень хорошие ещё)? Интересно же.
— Возвращаясь к ЖЖ, когда ты начинал работать с ним, ты предполагал, как он разрастётся?
— Честно говоря, нет. Но я и не думал об этом. Ощущения внятно сформулировал Куб тогда же: надо было сразу изобретать ЖЖ, а не этот идиотский интернет. В общем, до сих пор, со всеми поправками на бешеный шум в системе, это понятное ощущение.
— В чём заключён такой успех именно ЖЖ (на фоне других сетей)? Почему важна именно форма личного дневника?
— Во-первых, успех случаен. Просто так сложилось. Во-вторых, успех ФБ более заметен в последнее время. В-третьих, существенна именно симбиотическая форма: дневник плюс соцсеть. Это удобно.
— Ты помнишь, как всё начиналось? Тогда казалось, что наступил какой-то ренессанс письменности; теперь же подавляющее число юзеров постят ссылки или в лучшем случае картинки и фотографии…
— В принципе, да. Хотя тексты по-прежнему всё же превалируют, кажется. В том числе литературные. Которые, разумеется, меняют и течение современной литературы.
Как? Я думаю, тут два направления. Одно довольно банально — когда просто в сюжет вводятся блоги (или мобильники, или просто телефоны). Это помогает оживить действие, но несущественно.
Другое связано скорее не с эпосом, но с лирикой: короткие лирические записи дают русской культуре прививку живой стихии верлибра.
Хорошо это или плохо, но лирика в ЖЖ представлена достаточно убедительно. Я говорю не о простой трансляции туда традиционных рифмованных и размеренных текстов, но именно о прозаическом лиризме сродни розановскому.
— А как ты относишься к поэтическим ЖЖ и к той форме взаимного опыления рифмующих, приводящего в конечном счёте к образованию какой-то особой поэтической «мафии», или же поэтической субкультуры, не имеющей никакого отношения к литпроцессу, но тем не менее претендующей на своё место в нём?
— Как историк скажу: в таких масштабах, как в Сети (ЖЖ тут, собственно, ни при чём, я бы назвал это «Стихи.ру»), этого ещё не бывало.
Сейчас достигнута максимальная связность и проницаемость, обеспечивающая этой субкультуре (в старые времена просто не находившей для самовозрастания себе почвы) статус наибольшего благоприятствования.
Выясняется, что условная поэтесса Любочка важнее условного Есенина — признанного внешней культурой и одновременно импонирующего массовым вкусам поэта. При наличии условной Ниночки у условного Есенина резко меньше шансов на получение условных лавров.
Я не очень понимаю, почему это не имеет отношения к литературному процессу. Имеет. Иерархия сдвигается, но иерархичность, заложенная в самом принципе культуры, никуда не девается.
У условной Наденьки появляются поклонники, подражатели, апологеты-толкователи, о ней пишут диссертации и курсовые, её приглашают на радио и телевидение, что там ещё бывает?
Текстам условной Леночки выпадает небывалый раньше шанс — они конкурируют всерьёз с текстами условного Есенина. По-моему, ничего страшного в этом нету. Даже интересно, что получится.
Есть другая сторона вопроса: интернет предоставляет прекрасную возможность всем любителям рулить литпроцессом. Можно конкурсы проводить, можно антологии составлять, можно премии учреждать. Тоже ничего плохого в этом нет. Старое ощущение уютного бумажного мира литературы немного меняется. Но ведь и с изобретением печати всё поменялось немного. О письменности умолчу.
В общем, это высказывание можно рассматривать как апологию Д. Кузьмина. При всём моем прискорбном равнодушии к его поэтическому направлению, пользы в его деятельности, как мне кажется, гораздо больше, чем мнимого вреда, о котором много приходилось слышать.
Ну, я вообще как бы радикал только в частных вопросах, а как об общих речь заходит, так пусть себе расцветают в огороде бузина, а в Киеве — дядька.
— Но разве такая условная Машенька не вытесняет таким образом Есенина? Ведь она его ещё помнит, усвоила, впитала. Но те, кто идут следом за такой Сашенькой, воспринимают её как норму, заслоняющую исторические горизонты. Как когда-то Асадов и поэты-эстрадники подменяли собой для ширмасс первоисточники Серебряного века, поэтов-нонконформистов и прочие поэтические дискурсы.
— И где теперь Асадов (недавно скончавшийся фронтовик-слепец, несомненно заслуживший свою сноску в будущей истории литературы)?
Так и Танечка обретёт свой заслуженный мячик в загробном мире.
Двигают литературу Маяковский, а не Безыменский; Бродский, а не
Риточка. Но многим читателям удобнее Безыменский и Тонечка. Не стоит пренебрегать их вкусами.
Вторичный продукт, при всех оговорках, имеет важное значение. Не у всех желудки приспособлены для первичного. Мёд поэзии горчит. Патока приемлемее.
— То есть тебе не жаль бесцельно прожитых для поэзии лет?
— Да не бывает так, чтобы бесцельно. Когда вот соввласть приходит и не печатает и гнобит, тогда как бы буксует? Так ведь не буксует же. А там действительно каток подразумевался. Не вижу, в общем, я в Галечке опасности для русской поэзии никакой.
— А какие опасности для поэзии ты сегодня видишь?
— Я не думаю, что они бывают. Как поэт М. писал, «существует — и ни в зуб ногой!». Если не русская будет, то какая-то другая, наследующая ей. Конечно, нам бы хотелось, чтобы русская, но снявши голову...
— Как ты относишься к тому, что ЖЖ издают на бумаге — в журналах, как это сделал Волчек, или отдельными книгами (Мальгин и много ещё кто)?
— Ты, вообще, уже понял, что я хорошо ко всему хорошему отношусь. К любому приращению информации, даже, с моей точки зрения, не очень ценной.
Пусть будет на бумаге, если есть на это читатели/издатели. Сохраннее будет. Пропадает интерактивность, так и чёрт с нею. Автор имеет полное право свои тексты издавать, наплевав на интерактивность.
Что сохраняется, я не знаю.
(Я не видел ни одной такой книги, кроме совсем специального сочинения добродетельного пользователя polumrak, который мне свою книгу когда-то подарил. Но верю в то, что они есть, и искренне желаю им приумножения.)
Да я сам какое-то избранное переводил в регистр онлайн-публикаций, кажется. Сны, типа. Давно это было...
— О, про сны. Многие блогеры любят описывать свои сновидения. К чему бы это?
— Ну а чего, сны интересно записывать: никто никогда не знает, где там правда, где ложь. И ты сам не знаешь. Мне самому нравится.
— Но ведь самое главное (атмосфера и послевкусие) хрен передашь, ускользает же, превращаясь в литературу...
— Так это и есть вызов, нет? Собственно, о жанре сна в литературе есть большая литература по-русски, но всё равно, даже зная её, играть интересно.
— Я помню, да, «Сон: семиотическое окно» Лотмана… То есть само превращение в литературу всего — это само по себе положительный процесс, я тебя правильно понимаю?
— Кроме Лотмана были статьи Успенского, Николаевой, Руднева.
Это только в конце ХХ века. Я не знаю, что такое «положительный процесс». Мне нравится читать записи снов Ремизова. Или не записи, а он всё выдумал.
— Но не каждый блогер обладает литературным талантом Ремизова…
— Да, таланты редки, как и раньше были редки.
— А как ты относишься к деятельности СУПа?
— С глубочайшим и искренним сочувствием. В том смысле, что таким хронически неталантливым и презираемым всеми людям можно только посочувствовать.
— А что они делают не так?
— Если очень коротко — всё. Если чуть пространней, в рамках той программы, на которую они были наняты, всё так. Только эта программа — типа торговли палёной водкой.
— Лучше бы было, чтобы LiveJournal оставался, как любят писать, «уютной жежешечкой», когда всё друг друга знают и все друг с другом знакомы?
— По-моему, не «всё», а «все». Иногда лучше отключать уродский спеллчекинг, просто чтобы не позориться.
Это совершенно другой вопрос. Миша Вербицкий уже давно нарастил LJR до состояния чуть более, чем полностью, превосходящего уютную жежешечку, и тем не менее этот сервис не впал в сенильный идиотизм СУПа.
— Я очень (очень!) скучаю по тем протовременам, когда мы были все вместе (хотя эта общность, как показало время, была мнимой), но мне почему-то не приходит мысли идти в LJR…
— Это уже не вопрос технической платформы. Времена переменились, и переменились не лучшим образом. Или лучшим, не знаю.
Но это об истории, о поколениях, о старении. Не о ничтожном СУПе.
— Так про поколения и старение говорить гораздо интереснее, кстати. Думаешь, раньше зеркала были добрее, а ступеньки менее крутые?
— В принципе, да. Для того поколения — да. Теперь для других поколений они более добры и пологи.
— А что будет дальше? Как ЖЖ будет развиваться, на твой взгляд?
— Раньше я уверенно говорил насчёт спецификации, теперь не буду так категоричен. Мозги из ЖЖ утекают в гораздо менее осмысленные (с моей точки зрения), но более продвинутые технически сервисы.
Вообще не уверен, что на нынешней точке технологического развития там есть перспективы. Я бы поставил на этом деле крест, пожалуй.
Единственное, на что хочется надеяться, — что в новом прекрасном мире не будет места чудовищной букве «ё»…
Вопросы задавал Дмитрий Бавильский
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- Кто останется с разбитым корытом?
СУП высоко оценил деятельность экс-главреда украинского сегмента ЖЖ Леди Ди. И заморозил... . - Врач в комментах: комментарии сквозь эпохи.
Современные идеи в историческом контексте. - Об уСМИрении блогеров.
- Александр Маркин: «Исповедуешься, в надежде, что тебя заметит кто-нибудь. Например, Бог или мальчик из соседнего класса…».
Беседа об эпистолярных и промежуточных жанрах с автором частного дневника, опубликованного для всеобщего пользования. - Сам-то понял, чего предложил? .
Депутат Железняк разродился на днях новой душеполезной идеей по усмирению блогосферы . - Какодемон прыгнул.
В России выросло поколение «лихих девяностых», оно же первое поколение интернета. - Рамзан Кадыров - самый популярный блогер.
«Медиалогия» составила рейтинг цитируемости губернаторов-блогеров за май 2013 года. - Астахов и Маркин вошли в тройку самых цитируемых блогеров .
По итогам февраля самыми цитируемым в российских СМИ стал Алексей Навальный. - Мысли «онлайн» или интернетнаркомания.
ХХI век захлестнула волна «юзеров», «троллей», «хомяков» и невесть кого ещё. - Прекрасное и без того трудно.
Музыка интерлюции.
