Произведения Александра Сергеевича Пушкина мы изучаем чуть ли не все 11 лет школы. Потом, спустя годы, так и не понимаем, почему Пушкин — «наше всё». О том, как школа не объясняет, а только убивает интерес детей к главному русскому поэту, — учитель литературы Александр Закуренко.
Разговоры о Пушкине — это почти всегда набор штампов: «солнце русской поэзии», «наше всё», «энциклопедия русской жизни», «гений чистой красоты» и так далее. С ранних лет эти ярлыки вбивают в голову, вместо улыбки или слёз потомка арапа великого императора мы видим маску мумии.
Как вернуть Пушкину жизнь? Я бы начал в школе с биографии поэта: с его проказами, плохими оценками, гениальной переимчивостью, тягой ко всему французскому, резким взрослением, переходом от «Гаврилиады» к переложению молитвы Ефрема Сирина и отчаянному: «К чему стадам дары свободы// Их должно резать или стричь».
Рассказал бы, что Пушкин в лицее плохо знал точные науки, а потом, когда создавал журнал «Современник», первым в России публиковал обзоры о состоянии научной мысли в Европе.
Пушкин был гениальным учеником — учился у всех понемногу, но главное, что учился постоянно. Читал и выписывал все новинки литературы из Европы. Библиотеку отца прочитал ещё в детстве — на французском, а потом, желая прочитать в оригинале протестантского мистика Джона Беньяна, стал учить английский.
Пушкин непонятен вне контекста того, что происходило в стране после победы над Наполеоном. Пушкин — европеец, который писал русские сказки, и русский поэт, получивший прозвище в Лицее «француз». Пушкин — серьёзный историк, изучающий архивы пугачевского бунта.
Пушкин и Чаадаев ещё до спора западников и славянофилов нащупывают до сих пор болезненный для нас вопрос: отстали ли мы от цивилизованного мира или идём другим путём? Он включает Россию не в контекст европейской истории, а в контекст мировой.
Историческое чутьё поэта — урок нам. Либералы видят Россию на обочине мировой цивилизации, патриоты — впереди. Пушкин учит видеть и то, что позади, и то, что предстоит. Всё это важно синтезировать, чтобы понимать лучшее и худшее в нашей истории.
Сложно представить Пушкина в мире толерантности. Аристократ с чувством глубочайшего достоинства, но вдруг стихи няне, преклонение не перед выдуманным революционной интеллигенцией народом, а уважение к конкретному человеку.
Пушкин всегда на стороне личности и пишет «дар напрасный, дар случайный», ставя под сомнение ценность жизни. Верит в восстание («И на обломках самовластья») и бичует его в стихотворении «Клеветникам России». Пушкин — за свободу или против свободы? Пушкин — за Бога или против?
Ещё один забытый урок от Пушкина: человек всегда в пути. Ответы превращаются в штампы, если их не анализировать
Пушкин при всей своей спонтанности всегда аналитичен. Он понимает, что на вопросы о смысле бытия, человека и государства, личности и общества нет простых ответов в духе Белинского.
Возможно, самое сложное и важное для школы — увидеть в Пушкине мыслителя. Причём трагического, сложного, далеко не всегда находящего ответы. «Маленькие трагедии» — разве не о том, как человеческие страсти укоренились в самой природе человека и разрушают её? «Пир во время чумы» сейчас назвали бы антиутопией, которая предвосхитила и «Мы» Замятина, и «1984» Оруэлла. «Скупой рыцарь» появился раньше «Подростка» Достоевского и даже Маркса с его критикой капитала.
Источник: mel.fm
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- «Кадилом да по носу».
Воспоминания современников о буднях Толстого. - Булат Окуджава. «Девушка моей мечты».
Рассказ писателя о матери. - Богатые и бедные за одной партой.
О социальном неравенстве. - «Плыви, силач! Молодые годы Александра Пушкина».
Отклик на книгу Юрия Нечипоренко. - «Тень любви нам кажется любовью».
Личная жизнь Шекспира. - Князь в посконной рубахе.
Воспоминания о Льве Гумилёве. - Драматичная история плагиата.
Почему мы все время друг друга копируем. - Иосиф Бродский: «Я себя так воспитал».
Фрагмент интервью Валентины Полухиной с Петром Вайлем из книги «Иосиф Бродский глазами современников». - «Ничего такого Толстой не хотел».
Юрий Сапрыкин о том, как читать классическую литературу. - Александр Пятигорский — «Чуть-чуть о философии Владимира Набокова».
Кто он?
