Было это 11 сентября 1974 года. В Омской писательской организации, в маленькой темноватой комнате, расположенной возле деревянной покосившейся лестницы, которая вела на второй этаж, сидела небольшая мужская компания. Комнатка эта, находящаяся в некотором отдалении от двух других, где трудилось руководство и где проходили официальные писательские собрания, негласно как раз и предназначалась для таких вот неофициальных посиделок.
Здесь и покурить можно было от души, и поговорить на любую тему, и – чего греха таить - сдобрить разговор глотком-другим-третьим какого-нибудь незамысловатого народного напитка, продававшего неподалёку – в гастрономе на улице Ленина, имевшем из-за своих архитектурных особенностей фольклорное название «кругляк».
Отвлекусь и поясню, что, зайдя в эту весьма популярную среди творческой интеллигенции Омска торговую точку, можно было обойти все её прилавки по кругу и вернуться к входной-выходной двери уже с другого конца. Отсюда и название. В центре этого круга тоже были устроены торговые места. В частности, там всегда угощали соками, и я выпил там не одну, должно быть, сотню стаканов томатного сока, разбалтывая в них перед употреблением немного соли из стоящей тут же полулитровой банки, стоило это полезное удовольствие 10 копеек. Географическое расположение «кругляка» было таково, что в нём часто можно было встретить ту или иную творческую личность. Например, знакомого артиста – неподалёку, в шаговой, так сказать, доступности находились три из четырёх омских театров – драматический, юного зрителя и музыкальной комедии (да и до четвёртого, кукольного, была всего одна остановка). Захаживали сюда также мастера кисти и резца – до Дома художника и художественно-графического факультета пединститута тоже рукой подать. Но ближе всех находились всё-таки писатели – упомянутые в самом начале этого повествования три комнаты издавна были отведены им в угловом двухэтажном купеческом знании на ул. Ленина, 21 – над расположенной внизу общепитовской столовой.
***
О том, насколько популярным было данное торговое учреждение в литературной среде, покажу на следующем примере. Однажды мы отправились в него с писателем Петром Карякиным. И уже на подходе к крыльцу магазина встретили огромного человека, одетого в синий, видавший виды рабочий халат. Невольно заставляло внутренне содрогнуться его лицо, вся правая сторона которого была страшно изуродована давним ожогом; правый глаз, который уцелел, видимо, каким-то чудом, смотрел не прямо на тебя, а куда-то в сторону, что ещё больше усугубляло жуткое впечатление.
- Привет! - увидев человека в халате, - сказал Пётр Петрович. – Знакомься, - наш молодой литератор.
Я назвался и тоже пожал протянутую огромную руку, вся ладонь которой представляла собой одну большую мозоль.
Карякин угостил своего знакомца «Беломором», из их короткого разговора было видно, что знают они друг друга, что называется, накоротке.
- Наш брат, фронтовик, в танке горел, - пояснил мой спутник, когда мы пошли дальше. – Приятель мой, грузчиком в «кругляке» работает. Помогает, когда надо, с этим делом.
Знакомство, прямо скажем, было завидным: в нашем государстве, периодически устраивающем вокруг торговли «этим делом» запретительные ритуальные танцы, такая помощь всегда была очень даже не лишней.
***
Но вернёмся, однако, в 11 сентября 74 года.
Среди нашей небольшой компании был в тот день и известный детский поэт Тимофей Белозёров. Нахохлившийся, тёмнолицый, он сидел в сторонке, у окна, в общем разговоре не участвовал – курил и, судя по всему, был чем-то своим озабочен.
А разговор у нас шёл о Чили. Именно 11 сентября исполнился ровно год, как в этой далёкой южноамериканской стране был совершён кровавый военный переворот. Все газеты Советского Союза (некоторые из них лежали на нашем столе среди пепельниц, бутылок и тарелок с нехитрой закуской) вышли со статьями, напоминающими о трагических событиях, рассказывающими о том, как генерал Пиночет захватывает всё большую власть, устраняет конкурентов, продолжает расстреливать политических противников. Именно об этом главным образом мы и говорили.
- Какой ещё такой Пиночет?! Какая хунта?! – вдруг подал голос Тимофей Максимович. Видимо, он очнулся от своих одиноких дум и прислушался к нашим разговорам.
В комнате установилась недоумённая тишина.
- Ведь там теперь Сальвадор Альенде?! - всё в том же вопросительно-восклицательном тоне продолжал Белозёров.
- Как? Ты что же – не знаешь, что его убили!?.
- Кто убил?
- Вот Пиночет и убил. Не сам, конечно, по его приказу.
И мы с горячностью принялись разъяснять Тимофею что к чему - произносить имена Пабло Неруды и Виктора Хары, разворачивать газеты, где были фотоснимки и Альенде, и солдат в касках, и превращённого в концлагерь стадиона в Сантьяго…
***
…Часто вспоминаю этой случай. Ведь, пожалуй, для понимания творчества Тимофея Белозёрова он сможет дать не меньше, чем иная умная литературоведческая статья.
В каком исключительно своём – духовно закрытом, интимном - мире нужно было жить этому талантливому человеку в то насквозь политизированное время, чтобы в течение целого года « не пускать» в себя ненужной для его главной, поэтической работы информации. Ведь о Чили то и дело тогда говорили по радио и телевидению, писали в журналах и газетах. Всячески муссируя чилийскую тему, наши СМИ, конечно же, стремились при этом прежде всего «прищучить» главного врага СССР - США, чьи спецслужбы, разумеется, приложили к сентябрьскому перевороту свою руку. И вот всё это прошло мимо поэта, мимо той волшебной кухни, где «варились» его предназначенные детям чудесные стихи.
Справка:
- Тимофей Максимович Белозеров (1929-1986) – детский поэт. Родился в с. Камыши Куртамышского района Курганской области в крестьянской семье. Окончил семилетнюю школу в с. Старо-Карасук Омской области, Омское речное училище. Работал мастером в литейных цехах судоремонтных заводов Барнаула и Омска, затем на омском заводе им. Попова. Одновременно писал стихи. Первая книга «На нашей реке» вышла в Омске в 1957 году. Т. М. Белозеров заочно окончил Литературный институт имени А. М. Горького, работал редактором Омского ТВ, литконсультантом газеты «Омская правда». В 1962 был принят в Союз писателей СССР, и с 1968 г. стал профессиональным литератором. Лауреат премии Омского комсомола, заслуженный работник культуры РСФСР. Автор почти семидесяти книг, в числе которых «Цветные голоса» (1972), «Лесной Плакунчик» (1979), «Журавкин праздник» (1980), «Подснежники» (1982), «Лебедушка» (1986) и др. Общий тираж книг Белозерова - свыше 17 миллионов экземпляров.
4 сентября 1987 года в Омске на доме № 2 по ул. Чокана Валиханова, где жил и работал поэт, установлена мемориальная доска с его горельефом работы скульптора Ф. Д. Бугаенко. Именем Тимофея Белозёрова в Омске названа улица и библиотека. В 2005 году одному из танкеров Омского речного пароходства присвоено имя «Тимофей Белозёров». В этом же году на Аллее литераторов (бульвар Мартынова) появился посвящённый ему памятный (закладной) камень.
Омск
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- Смертельная жажда жизни.
«Нежность к мертвым», дебютный роман Ильи Данишевского, изданный «Опустошителем», предъявляет едва ли не самого странного автора, пишущего сегодня по-русски. - Разомкнуть характеристики человека.
- Эраст Фандорин русской критики.
Александр Чанцев: когда рыбы встречают птиц. - Впереди вечность.
В воскресенье, 25 октября в возрасте 83-х лет после продолжительной болезни скончался в больнице писатель Юрий Витальевич Мамлеев. - Нина Садур: нервная система бравых пьес.
- Алексей А. Шепелёв: О новом романе "Москва-bad" и будущем литературы.
- «Наше вам с кисточкой».
- Как найти и не потерять своё счастье.
Рецепты от Светланы Храмовой. - Мой неправильный ты.
Фрагмент из романа. - На золотых дождях.
Отрывок из новой книги.
