Недавнее заявление госсекретаря США Хиллари Клинтон о том, что ситуация в Пакистане представляет смертельную угрозу для всего мира, производит трагикомическое впечатление. Ведь то, что происходит в этой южноазиатской стране, является, можно сказать, квинтэссенцией внешней политики США на протяжении последних 30 лет.
Американцы не просто превратили Пакистан в плацдарм для борьбы с советскими войсками в Афганистане, но и, по сути, способствовали его радикальной исламизации. Пакистанская разведка ISI с подачи американцев приняла активнейшее участие в создании «Аль-Каиды», в северо-западные районы страны начали прибывать исламские радикалы со всего мира для дальнейшей переброски в Афганистан. Чрезвычайно усилилось влияние на Пакистан ваххабитского режима Саудовской Аравии, ставшего важнейшим организатором и спонсором антисоветского сопротивления.
После победы этого сопротивления, ухода советских войск из Афганистана и краха режима Наджибуллы та же тройка Вашингтон — Исламабад — Эр-Рияд сконструировала движение «Талибан», призванное «стабилизировать» афганскую ситуацию. Талибов вырастили всё там же, на северо-западе Пакистана, где было организовано огромное количество медресе. В них молодых представителей самых бедных слоев населения (как из числа афганских беженцев, так и собственно пакистанцев) обучали исламу в весьма своеобразной, совершенно мракобесной форме, завезенной с Аравийского полуострова.
И это мероприятие тоже оказалось успешным. Афганистан «стабилизировали». А потом почему-то случилось 11 сентября. И в Пакистане, который был страной, в общем, достаточно светской и демократической (по крайней мере по меркам исламского мира), начался стремительный рост влияния исламских радикалов. В первую очередь, конечно, в Северо-Западной пограничной провинции.
Наконец, поскольку Запад вообще и США в особенности считали Пакистан своим важнейшим союзником в Южной Азии, они закрывали глаза на его усилия по созданию ядерного оружия. И на его теснейший союз с Пекином глаза тоже закрывали, тем более что в 70—80-е Китай сам стал важнейшим союзником Запада в борьбе против СССР (в частности, в том же Афганистане). В итоге совместными усилиями всё тех же Запада, Китая и Саудовской Аравии (в качестве спонсора) Пакистан обрел ядерное оружие и средства его доставки — баллистические ракеты с дальностью полета не менее 2,5 тыс. км, а также боевые самолеты американского, французского и китайского производства.
Видимо, для того, чтобы картина выглядела полностью завершенной, уходящая администрация Буша в 2008 году приложила огромные усилия к тому, чтобы свой пост покинул президент Пакистана генерал Мушарраф. Который, безусловно, пришел к власти не совсем демократическим путем, но по крайней мере полностью контролировал армию и вел активную борьбу с исламистами. Его сменил «муж своей жены» (покойной Беназир Бхутто) Асиф Али Зардари, который ситуацию в стране контролировать не способен. Поэтому он и сдал власть в долине Сват талибам. Представители пакистанских властей назвали это решение проявлением демократии, что, как это ни парадоксально, не очень далеко от истины. Гитлер ведь тоже пришел к власти демократическим путем.
Одновременно американцы начали наносить удары по лагерям талибов на пакистанской территории, что вызвало резкий рост антиамериканских настроений даже среди тех пакистанцев, которые к исламистам симпатий не питают.
Формально нынешняя администрация США не несет ответственность за всё вышеописанное. С другой стороны, она не отрекается от наследия предшественников. Да это и не представляется возможным.
Долина Сват становится своеобразной пакистанской Чечней, то есть анклавом, живущим по своим особым по сравнению с остальной страной законам. С той только разницей, что Чечня даже в период независимой Ичкерии не имела возможности распространить свое влияние на всю страну. Ей не удалось расшириться даже на соседние Дагестан и Ингушетию, несмотря на общность религии, а в случае с Ингушетией и этническую близость.
В Пакистане ситуация иная. Талибский анклав находится совсем недалеко от столицы страны. И талибы имеют вполне реальный шанс распространить свое влияние на весь Пакистан.
Они уже прощупали Исламабад на прочность, попытавшись установить свой контроль над соседним с долиной Сват районом Бунер, от которого до столицы оставалось 100 км. Район был занят талибами без сопротивления, но власти направили туда войска. После чего талибы ушли. Всё завершилось мирно. Пока.
Очевидно, что талибы и официальная власть в Исламабаде пока находятся в состоянии «стратегического пата», уничтожить друг друга они не способны. Вопрос в том, на кого играет время? Однозначного ответа на него нет, но пока события развиваются по худшему сценарию, о чем, собственно, и заявила Клинтон.
Можно надеяться, что некие здоровые силы в пакистанском обществе возьмут верх и предотвратят приход талибов к власти в стране и захват ими ядерного оружия и баллистических ракет. Собственно, больше надеяться просто не на что. Кто эти «здоровые силы», есть ли они вообще — сказать крайне сложно.
Впрочем, даже этот, как бы самый благоприятный вариант может обернуться катастрофой. Сепаратизм в провинциях Белуджистан и Синд достаточно силен, он то вспыхивает, то затухает. Поэтому нежелание значительной части пакистанцев жить под властью талибов (большая часть которых по национальности являются пуштунами) может привести к развалу Пакистана на 3—4 государства, каждое из которых будет обладать ядерным оружием.
Если же талибы возьмут Пакистан под свой полный контроль (это может быть делом нескольких ближайших лет), это станет, видимо, крупнейшей угрозой человечеству с 1945 года. Кто будет ее отражать?
Совершенно очевидно, что группировка НАТО в Афганистане на это не способна. Она просто слишком слаба, даже не имеет танков (есть 20 канадских, коими можно пренебречь), не очень сильна авиационная составляющая, рассчитанная исключительно на борьбу с партизанами. А главное, даже войну низкой интенсивности большая часть европейских армий вести не собирается. В случае атаки со стороны мощной пакистанской армии (даже без применения ей ядерного оружия) она развалится мгновенно.
Кроме того, в этом случае натовская группировка окажется в 100-процентной зависимости от снабжения через территорию России абсолютно всем, в том числе вооружением и боеприпасами. Кремль, жизненно заинтересованный в успехе западной коалиции, почти наверняка начнет ставить ей палки в колеса, пытаясь выигрывать сегодня копейку, чтобы потерять завтра миллион рублей.
Задача разгрома Пакистана может быть возложена на Индию, которая, правда, при этом подвергнется угрозе ядерного удара. Правда, в сложившейся ситуации это может оказаться наименьшим из зол даже для Дели.
И наконец, остается вариант Китая, давнего стратегического союзника Пакистана. Его безразмерная НОАК может сломать кого угодно, просто задавив массой.
Взяв Пакистан под контроль, Китай выступит в роли спасителя человечества от кошмара бен Ладена с ядерными ракетами, при этом он получит прямой выход к Аравийскому морю и к нефти Персидского залива. А также к активно осваиваемой Пекином Африке.
Центральная Азия в этом случае окажется в полном окружении, зажатая между Китаем (с востока и юго-востока), Ираном (с юго-запада) и Россией (с севера). Запад автоматически выпадет из борьбы за этот регион, после чего Китай без проблем «отожмет» остальных.
Самое интересное, что Пекину для этого, вполне вероятно, воевать не понадобится. Как-то забылся тот факт, что КНР стала четвертой страной (после Саудовской Аравии, Пакистана и ОАЭ, независимую Ичкерию считать не будем), признавшей режим талибов законным правительством Афганистана в тот период, когда он контролировал 90% этой страны. И признание это произошло… 11 сентября 2001 года! За несколько часов до терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне. После скорого свержения талибов силами США и их союзников этот факт как-то подзабылся. Впрочем, сейчас у талибов всё чаще находят современное китайское оружие…
Таким образом, вопрос может решиться к всеобщему удовлетворению — Китая, талибов, «мирового сообщества». То, что при этом КНР выйдет на совершенно новый уровень геополитического влияния, взяв в вилку Индию и Центральную Азию и прорвавшись к ближневосточной нефти, — «об этом мы подумаем завтра». Как и в случае с Пакистаном…
Читать @chaskor |