Скандал (ну, или скандальчик) как средство привлечения внимания аудитории отечественное телевидение любит и ценит, а порою кажется, что других средств просто не знает. Пользуются этим средством все каналы, но, пожалуй, только Первый так часто и так отчаянно прикладывает его к российскому кино.
Хотите смотреть и обсуждать арт-хаусные фильмы в «Закрытом показе»? - Пожалуйста. Но только в режиме провокации под неусыпным взором гражданина Гордона. Надоели скучные сериалы? - У нас есть молодой режиссер Гай Валерия Германика, она добавит перцу постному сериальному блюду. Вот только после «Школы» желающих пройти «Краткий курс счастливой жизни» оказалось не так уж много. В центре скандала сейчас не героини сериала, а девушки из группы Pussy Riot – сценарий из реальной жизни оказался куда острее и значительнее вымысла. Еще со «Школы» Первый канал «рассчитывал на мировой резонанс», но «Краткий курс» ожиданий не оправдал. Возникает вопрос – почему? И только ли дело в том (как многие полагают), что градус общественной жизни у нас заметно поднялся?
О ком же, собственно, написала сценарий Анна Козлова и сняла сериал Гай Германика? Кто эти четыре героини (С. Ходченкова, А. Хазанова, А. Слю, К. Громова)? У меня, например, ответа нет. Некоторые рецензенты причисляют их к офисному планктону, но для этого типа людей характерно могучее желание сделать карьеру, а также сопричастность корпоративной культуре. Курсистки Германики от подобных чаяний бесконечно далеки. Да и офис, где они пудрятся-болтают, не очень-то похож на офис; там никто никогда не работает — ни начальники, ни подчиненные. В общем мифическое какое-то место, планктонизмом уж точно не обремененное. Итак, выяснили — не карьеристки. Не домохозяйки (семейная жизнь их абсолютно не интересует). Не студентки, не прожигательницы жизни, не гражданские (не дай бог!) активистки. Профессиональной деятельностью они не увлечены, хобби никаких нет. Интересуется женский пол (впрочем, как и мужской) в сериале исключительно сексом и разговорами о нем. Так кто же они? Просто современные женщины? (Чем вы занимаетесь? - О, я — современная женщина.) Похоже, что героини (и герои) «Краткого курса» - это те же самые подростки из «Школы», только выглядят они на лет на тридцать. Но ведут себя (думают, разговаривают) именно как пятнадцатилетние. Они просто из другого сериала.
Пел в свое время Б. Гребенщиков о «древнерусской тоске», Германика же хочет вывести на экране новорусскую тоску. Мобилы, анонимные алкоголики, розовые юбочки, полиционеры, грубые дети, родители-мамонты, «ну чо?», «ваще блин!», психотерапевты и нетрадиционно ориентированные пары. Набор-то вроде и впрямь современный (актуальный), но само по себе все это не является нашей действительностью — только фоном, обоями на рабочем столе ноутбука. Новый реализм, который исповедует режиссер, возникает из наблюдения, а не всматривания; так отражается мир в линзах темных очков, но не в зеркале. Протестующий взгляд жадно-любопытной юности, у которой нет ни малейшего желания сопереживать, анализировать или докапываться до причин. Факты (из жизни) отмечаются и конвертируются в картинку на экране (изобретательную, надо сказать), аргументов — как ни бывало. В случае со «Школой» это было, скажем так, в точку — тема острая (почти табуированная), стоило к ней достаточно смело прикоснуться, как зрителей резануло. Но «Курс жизни» вызывает, скорее, недоумение и пожимание плечами. Не злость или отторжение, а просто непонимание. Скажем, не без труда, но можно допустить, что молодая женщина, безумно желающая ребенка от несильно пьющего мужа, поссорившись с ним, рассказывает о конфликте сотруднику полиции (не лучшим подругам, а едва знакомому человеку). Допустим. Но то, что она с ним тут же переспит, и будет спать впоследствии, является тем самым преданием, в которое поверить очень трудно.
Показательно, как курсистки Германики меняются в настроении. Моментально. В один присест. От тяжелой обиды до легкого радостного чириканья — одна секунда. Тотальный пофигизм? Но пофигисты зациклены, прежде всего, на себе, и собственные неудачи переживают мучительно и долго. Нет, так обычно ведут себя дети (подростки) — приблизительно такие, какие водились в «Школе». Поэтому и офис настолько странный, он напоминает, скорее, класс во время перемены, где можно успеть припудрить носик и посплетничать. Поэтому почти все персонажи вообще не думают, о чем говорят друг другу. Говорят, что говорится, не особенно переживая о последствиях. Внешне «Курс жизни» напоминает столичную действительность, но содержательно — это все тот же сумасбродный, бескомпромиссный, пугающий мир «Школы».
Отзываясь о первом совместном проекте Гай Германики и Эрнста, кажется, Марина Давыдова задалась справедливым вопросом — а стоит ли вообще молодому (и способному) режиссеру идти в сериалы? Ведь формат этот весьма специфичный, и уж точно не для индивидуального авторского высказывания. Качественные, успешные современные сериалы создаются ведь не великими режиссерами, а великими сценаристами («Доктор Хаус», «Шерлок»). На первом плане — филигранная проработка сюжета, игра с цитатами и афоризмами, харизма главного героя. Ничего подобного в сериалах Германики нет и, думаю, быть не может. Своим сугубо субъективным реализмом и насекомообразным поведением камеры она удивила в «Школе» (ту бОльшую часть зрителей, кто не смотрел «Все умрут, а я останусь»). В формате телеэфира это было особенно свежо. «Курс жизни» сделан в идентичной стилистике, удивлять уже по большому счету некого, а ничего принципиально иного он не предлагает. К тому же сериал на столь пикантно-общественную тему предполагает некий объективизм, взгляд со стороны. Но режиссер Германика — не бытописатель, ее кино предельно субъективно. Формат сериала для него подходит так же, как чтения «Песен Заратустры» — офисным посиделкам четырех курсисток. Ну, а если Гай Германика продолжает снимать нечто авторское (назовем это — киносериал), то сколько же можно повторять «все умрут, а я останусь»?
Конечно, «Краткий курс» создавался с оглядкой на небезызвестный «Секс в большом городе». Те же четыре героини, почти та же проблематика. Вся штука в том, что американский сериал довольно хитро устроен: он создает определенные мифы (модели поведения, образы), легко усваиваемые американским обществом (возможно, и не только американским). Своеобразная инструкция по эксплуатации секса в большом городе. Обращенная к зрителю рефлексия главной героини по поводу собственных поступков — вещь почти обязательная. Предлагаемые мифы могут быть глупыми или вполне себе со смыслом, их можно использовать или топтать (все зависит от личного восприятия), но они так или иначе даны. Что бы вы ни думали об этом мифотворчестве, его наличие либо помогает вам вписаться в общепринятую действительность, либо помогает ей противостоять. Но авторы «Краткого курса» не создают и не разрушают никаких мифов, они придумывают реальность и не знают, что с ней делать. Она ужасна, груба, примитивна, ну так и черт с ней (все умрут, а я останусь). Героини не задумываются, почему поступают так или иначе (как зачастую и люди в жизни), но вот авторы сериала задумываться, на мой взгляд, должны. Одиноко звучащего закадрового голоса Хакамады для этих целей явно не достаточно.
Возможно, сериал в дальнейшем наберет обороты и восполнит те пробелы, которые у него есть сейчас. Но принципиально это мало что изменит. Как мне кажется, Гай Германика работает сейчас в том жанре (и на той территории), который ей просто противопоказан. Конечно, приятно когда о тебе много говорят, когда на том же канале проводятся целые ток-шоу, посвященные проекту, куда приходят неглупые люди и обсуждают, обсуждают, обсуждают. Так по крайней мере было со «Школой», с «Кратким курсом» все намного спокойнее. Да и вопрос режиссерского взросления Германики находится в этой же плоскости. Художник растет, когда ставит перед собой новые творческие задачи, когда он экспериментирует, разочаровывается, разрушает и создает вновь. Когда он находит свой курс, счастливый или несчастливый, но именно что свой.
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- Потерянные и ищущие.
«Школа» и Lost завершились. - Синхронность суицида.
Хтонь. Последний звонок от Валерии Гай Германики. - Подлог или ошибка?
История водителей, лишённых прав на Вагоноремонтной улице, приобретает новый и неожиданный поворот. - Она знает, что вы делали прошлым летом.
Фильм Валерии Гай Германики «Все умрут, а я останусь» — новый этап развития молодежного кино.
