ДОДИН МИНУС. На фоне провала «Долгого путешествия в ночь» московский неуспех «Бесплодных усилий любви» даже теряется. Чуть лучше молодежная «Варшавская мелодия», с которой, правда, тоже не всё гладко.
Ажиотаж вокруг гастролей петербургского МДТ — Театра Европы тем показательнее, что в отличие от других именитых питерских коллективов (БДТ, Александринки, Комиссаржевки) Малый драматический в Москве бывает постоянно.
И с отдельными спектаклями на фестивалях «Золотая маска» и «Сезон Станиславского», и с большими гастролями, последние из которых состоялись чуть более четырех лет назад.
Вряд ли успех заключается в мощной рекламной кампании. Хотя надо отдать должное, рекламными щитами была увешана вся Москва.
Сейчас, когда театры, даже в не столь далеком прошлом гремевшие и возмущавшие спокойствие, ведут размеренную благополучно-буржуазную жизнь, а то и вовсе влачат жалкое существование, каждая без исключений премьера МДТ продолжает вызывать волну откликов.
Ведущие московские критики, задрав штаны, мчатся в город на Неве внимать очередному додинскому откровению. А если уж МДТ приезжает в столицу, студенты и обычные зрители готовы снести с фундамента театр, как на сей раз чуть было не произошло с московским Малым.
Другое дело, с чем сталкиваются «счастливцы», одолевшие всеми правдами и неправдами кордоны и прорвавшиеся на спектакли Льва Додина — по бесплатному ли входному, или заранее озаботившись приобретением совсем не дешевых билетов.
Неуспех на фоне провала
Нынешние гастроли шли под «шапкой» не «спектакли МДТ», но «спектакли Льва Додина». Конечно, говорим «МДТ» — подразумеваем «Додин», и наоборот, хотя на самом деле в МДТ нередко ставят и другие режиссеры, в том числе из-за рубежа.
Тем не менее акцент на личности Додина вряд ли был сделан случайно, поскольку в афише оказались представлены, с одной стороны, его легендарные эпические «полотна», так и совсем свежие, премьерные постановки, например «Долгое путешествие в ночь», которую даже на родной сцене в Петербурге МДТ практически не играл, подарив официальную премьеру Москве.
«Долгого путешествия...» ждали с особым волнением.
Работа над спектаклем шла несколько лет, с обязательным в таких случаях для Додина и его артистов паломничеством «по святым местам» (в данном случае они жили в семейном особняке автора пьесы Юджина О'Нила), а все четыре роли были распределены между главными артистами МДТ, «истинными додинцами».
Несмотря на то что Татьяна Шестакова даже внешне мало соответствует образу пусть страдающей от наркомании, но всё же светской дамы, а Петр Семак и Сергей Курышев, играющие ее сыновей, раза в два старше своих персонажей.
Казалось, тем интереснее может быть режиссерская трактовка хорошо известной подготовленной публике пьесы. Но трактовки не случилось никакой.
Шестакова юродствовала своими обычными на все случаи жизни (от слепой Молли Суини в одноименной драме ирландца Брайана Фрила до погибающей в еврейском гетто матери Штрума в «Жизни и судьбе») пошловато-плаксивыми интонациями.
Ее партнеры — Семак, Курышев и Иванов — грубо изображали пьяные откровения, играя в первую очередь опьянение, а в последнюю — откровение, и при этом, несмотря на состояние своих героев, лихо прыгали по перилам выстроенной сценографом на авансцене веранды.
Десятки зрителей, с таким трудом попавших на премьеру, сбежали в антракте.
На фоне этого провала московский неуспех «Бесплодных усилий любви» даже теряется.
Впрочем, гораздо интереснее обратить внимание на самый, пожалуй, неожиданный опус МДТ, показанный в Москве за этот месяц.
Молодость мира
«Варшавская мелодия» Леонида Зорина — пьеса в свое время невероятно популярная, рассчитанная на дуэт мэтров или, по-нынешнему говоря, звезд.
В МДТ польскую студентку московской Гнесинки и только что демобилизовавшегося из армии-победительницы будущего винодела играют актеры совсем молодые. Уже засветившийся, правда, в кино («Гарпастум», «Мы из будущего») Данила Козловский и польская воспитанница Додина Уршула Магдалена Малка.
Борисова с Ульяновым в старом вахтанговском спектакле или Вера Алентова с Игорем Бочкиным из сравнительно недавней постановки Виктора Гульченко в первой части пьесы пытались честно перевоплотиться в 20-летних, будучи старше своих персонажей.
Иной подход у питерцев. Актеры МДТ, наоборот, при встречах десять и двадцать лет спустя слегка обозначают следы прошедших лет.
Как, например, Данила Козловский, начесывающий себе на челку немного седины и надевающий очки. И всё.
Повествование в пьесе ведется от лица Виктора — в спектакле МДТ он появляется, как положено успешному по советским меркам ответработнику, в каракулевой шапке и пальто, избавившись от которых «возвращается» в прошлое.
В первом ряду партера для героев оставлены два стула. Это те два соседних места в консерватории, оказавшись на которых (благодаря подруге Гели, продавшей Виктору свой билет) они впервые встретились и познакомились.
В финале они снова сидят на этих креслах, глядят то друг на друга, то вокруг, вглядываются в зал и вглубь сцены — как бы пытаются понять: что было? что будет?
А была, оказывается, не просто история любви: столкнулись два мира, две системы, два несовместимых мировоззрения. Между ними возникло притяжение, как притягиваются обычно противоположности. Но вместе им не сойтись.
В спектакле МДТ вполне благопристойный по советским меркам текст Зорина звучит просто революционно, а совершенно невинные диалоги влюбленных приобретают характер обмена ударами и контрударами.
Так, Геля совершенно недвусмысленно дает Виктору, русскому победителю, понять, что сталинизм, который он принес в ее родную Польшу, для поляков ничем не лучше германского фашизма. Если не хуже.
Спектакль по советской пьесе оказывается откровенно антисоветским, чем выделяется на фоне прочих обращений к аналогичному материалу, подаваемому по большей части в ностальгическом ключе.
Можно было бы только радоваться, что среди натужно-пафосных спектаклей в театре Додина появился молодой (и в прямом смысле молодежный), неординарный, по-настоящему живой спектакль.
Вот только, во-первых, несмотря на то что «Варшавская мелодия» оказалась включена в афишу «Спектаклей Льва Додина в Москве», это не совсем додинская постановка.
Она начиналась как студенческая работа, и лишь впоследствии Додин ее, что называется, довел (как доводил в свое время чужие спектакли Товстоногов, а как это порой бывало, можно почитать, к примеру, в книге Марка Розовского «Дело о конокрадстве»).
А во-вторых, польская актриса, по неофициальной информации, намерена возвращаться к себе домой.
Стало быть, спектакль из репертуара уйдет, оставив МДТ с его вечными «Братьями и сестрами», «Бесами», с «Бесплодными усилиями любви» и «Долгим путешествием в ночь».
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
