Совсем скоро роман Натальи Рубановой “Сперматозоиды” выйдет в серии “Лауреаты литературных премий” в издательстве “Эксмо”. В той же “упряжке” и Дмитрий Быков, и Владимир Маканин, и Владимир Войнович, и многие другие, не менее интересные, хотя и не столь “брендированные”, авторы. Поскольку книга “Вместе со всеми” лауреата Премии Андрея Белого и “Русской Премии” Маргариты Меклиной также выходит в упомянутой серии в начале 2014-го, нам показалось уместным, чтобы один лауреат взял интервью у другого. Несмотря на кажущееся сходство этих прозаиков, их проза диаметрально противоположна. Меклина зачастую производит на свет концептуальные выкладки, Рубанова же более “теплокровна”.
— Наталья, несколько лет назад вы послали роман недавно ушедшему критику Виктору Топорову… Как отважились?
— Никакой “отваги” – так буквы сошлись. Виктор Леонидович был во многих смыслах “лакмусовой бумагой”, проявителем пресловутого качества текста…. ну или его антонима. “Женщина высылает мужчине сперматозоиды?!! А впрочем, почему бы и нет – в наш горестный век?” – такой ответ я получила на Рождество несколько лет назад от “великого и ужасного”. Впрочем, “ужасным”-то я его, в отличие от многих, не считала – были, разумеется, несовпадения во взглядах и на литературу, и на социум (порой – вкусовщина, нередко – абсурдная гомофобия): но у кого их нет… Несколько раз я присылала ему вирши и была тронута скупой искренностью: “Стихи прочел: вполне себе ‘вавилибры’ выше среднего уровня”. Он вообще был человек исключительно теплый – и одновременно прохладный, но прохладный как бы изнутри: я в Питере, перед отъездом в Москву, его обняла на прощание: он же стоял как каменный, – а я не знала, что это в последний раз...
— Словечко “вавилибры” – вполне в духе Топорова. С одной стороны, он за ‘вышесредний’ уровень вас похвалил, с другой стороны – кинул камень в огород сообщества “Вавилон”... А помог ли Топоров ‘продвинуть’ роман? И что вы думаете об отношениях критик-писатель? И вообще про единичных энтузиастов, которые вдруг вытаскивают на свет прежде неизвестные томики или холсты? Благодаря Владимиру Глоцеру мы узнали историю Марины Дурново, жены Хармса. Коллекционер Роман Буксбаум открыл нам замечательного чешского фотографа Мирослава Тихого, который исподтишка, сделанными из трубочек от туалетной бумаги, фотоаппаратами, фотографировал полуобнаженных женщин на пляже... Юный агент недвижимости – американскую уличную фотографшу Вивиан Майер, чья выставка недавно прошла в Москве. Утром она была неуклюжей рассеянной няней с детьми, вечером – гением с точным прищуром… Макс Брод и Вера Слоним не уничтожили творения Кафки и Владимира Набокова. Что вы думаете про роль случая в открытии произведений?
— “Продвинуть” – нет. Единственное, Виктор Леонидович написал небольшой отзыв – я отправила его будущим издателям, на том и все. Топоров называл “Сперматозоиды” некоммерческим романом, не видел способов предложить его книжному базару. Потом текст опубликовали в “Юности”, ну а в конце 2013-го он вышел в ЭКСМО в серии “Лауреаты литературных премий”, благо в свое время получил Премию Катаева и вошел в финал “Нонконформизма”: так бы не напечатали, не будь “погон”. Насчет же отношений “критик-писатель”… Первые рецензии на первые книги – важны, да; с возрастом и “кризисом в книжной отрасли” И ЭТО ПРОХОДИТ. Я работала в сфере книжного закулисья и знаю, почем “фунт пиара”: рецензии и статьи в 95% случаев не влияют на продажи “нетленок” – влияют только ПОЛКИ в бук-шопах, за каждый сантиметр которых издатели дерутся – надо ли продолжать? Что же касается “Его Величества Случая”, то именно Он, Случай, дарит произведению искусства вторую – после “криэйтора”, разумеется, – жизнь. Без него, Случая, не был бы опубликован и мой роман-с-реальностью “Анфиса в Стране Чудес”, вошедший в “Коллекцию нефункциональных мужчин”.
— Расскажите-расскажите…
— Да что рассказывать. Когда-то приехала в “Лимбус” и принесла рукопись, “самотёком”. Самотёком – в буквальном смысле: с меня на самом деле текло… Лил дождь, от которого не спас ни зонт, ни капюшон – и редактор, Сергей Князев, взглянул на меня исподлобья (еще бы, сколько сумасшедших райтеров повидали издатели… Я сама, работая “в книгах”, называла многих “пациентами”: больничка, да-с). И глаз моих было тогда не разглядеть: сплошная вода… Но вода – водой, а тексты благодаря Князеву попали к Топорову: впрочем, любой Случай не случаен, но запрограммирован. В тех же “Сперматозоидах” мой персонаж говорит, что следствие бывает и раньше причины, ДО НЕЁ: логика парадоксов, трехмерному восприятию не внемлющая… отключение бинарной логики: вот что самое главное в моем романе: ВКЛ-ВЫКЛ. Пора ВЫКЛ.
— Cледствие раньше причины? Об этом писал физик Дэвид Бом, когда объяснял голографическую картину мира. Что касается “Сперматозоидов”, то Топоров предложил вам другое название, “Живчики”, но вы отказались. Значит, для вас эти головастые существа несут смерть?
— У Топорова был дух противоречия: вот и противоречил. Но “головастиков” упоминать применительно к смерти – скорее нет. Нет! Я не имела в виду её, но некую кажущуюся бессмысленность существования большинства белковых тел в большинстве воплощений. Ан об эволюции человечьего вида судить не нам.
— “Большинства в большинстве”! Почему бы не отбросить политкорректность и просто не сказать “бессмысленность существования всех”? И если не всех, то чем отличаются от других эти некоторые, которые небессмысленны? Кто конкретно небессмысленен в вашем романе и почему?
— Этот вопрос очень спорный – я о “бессмысленности существования всех”. Так нельзя, вероятно, говорить… и политкорректность не при чем: мы просто не осознаем пресловутый Замысел, приводящий в движение вот даже и наши с вами белковые тела, но прежде всего – анимы.
Тело все же “вторая скрипка” – может быть, просто чаще вспоминать, что мы НЕ ТОЛЬКО ТЕЛО?.. Не совсем тело?.. Совсем даже не тело?.. Что эти вот кожа и кости – ваши, мои, да чьи угодно, – просто часть чего-то большего, чему не найдено внятного определения до сих пор… Чем отличаются “менее бессмысленно живущие” от “совсем бессмысленно живущих”, вы хотите у меня почему-то спросить? У первых есть просто кое-что еще, помимо разговоров о sale или марках авто – не обязательно искусство, нет. Их, этих людей, отличает особый блеск глаз да внутренняя сила. Она, сила эта, и противопоставляет их “кишечным трубкам”, у которых этого “кое-чего” – искусства, блеска глаз, etc. – нет. В моем романе “небессмысленна”, разумеется, Сана; в конце текста трансформация происходит и с Плохишом: благодаря чувству, которое пробуждает в нем душа возлюбленной, он перестает быть “тварью дрожащей”.
— Конец текста мне не очень понятен: героиня у вас очень независимая и умная, но главной мечтой ее становится развод Плохиша… и вот наш мальчик припадает на одно колено и говорит “я развожусь”…
— Рита, ну а что для вас – любовь? Вы считаете концовку романа пародией? Да, там есть гротесковость, но в целом посыл совершенно здоровый, так скажем: двое любящих людей наконец-то находят возможность быть вместе… Олэй! “Любовь человечья – что печенка овечья”, да, говорят и так. И всё-таки я склоняюсь к противоположному: людская любовь именно что проявление любви высшей. Сорри за пафос, но не придумали иных слов для “определения божественного”, а то, что понятия дискредитированы частым употреблением к месту и не к месту, – тут уж не обессудьте… Да, разумеется, для того чтобы любить, не обязательно идти к алтарю, но ведь и не обязательно не идти, если любишь! У всех по-разному. У моих персонажей как раз второй вариант… так что никакого особого стеба: в конце концов, мыслеформы имеют права на счастье, пусть даже если их зовут Сана и Плохиш, ну а сочинитель – не Пушкин.
— Сана любит П., но поскольку у него ипотека, двое детей и клуша-жена, она пытается избавиться от него при помощи бытовой магии… Вам так хорошо удалась “сцена с унитазом”! Там Сана представляет тень П. и методично, раз за разом, спускает эту тень в унитаз. Откуда вы узнали о подобных методах? Что бы вы посоветовали девушкам, оказавшимся в ситуации Саны?
— Что касается, как вы выразились, “бытовой магии”, то я не думала о каких-то там методах – просто Сане пришло в голову “сделать это”, а я “это” записала. Да, Сана освобождается от своего чувства таким вот нетривиальным способом… что с того? Ей становится легче, она успокаивается хотя бы поверхностно… Ну а про “советы девушкам”… каждый решает сам, тратить ли себя на персонажей, обремененных бесконечными “обстоятельствами”… смывать ли их образы в унитаз, наконец… Все зависит от интенсивности чувства, устойчивости психики и способности принимать решение, которое поможет выйти из тупика.
— Когда-то я написала рецензию на роман Дмитрия Волчека ‘Кодекс гибели’. Вот отрывок из нее: “Так значит, все дело в сперме, в "сперме-пуле", в "сперме – антониме смерти", в сперме, которую "мы посылаем друг другу как заказную бандероль", в сперме, которая "может убить". Сперма в "Кодексе" становится некой разменной монетой, переходящей от богатого к бедному, от купца к половому, от нищего к принцу, от академика к Вадику и от патриция к Спартаку. "Кодекс советует превращать сперму в жемчуг". Закавыченные слова – цитаты из Волчека. У него в романе сперма – или жемчуг, или пуля, которая может убить… но он мужчина. А вот что может знать о сперме женщина?
— Я у дамочек не интересовалась, что думают они о столь деликатном “предмете”. Смею предположить, большинство из них – ничего хорошего, потому как именно из сей жидкости и образуются “головастики”, крайне часто нежелательные, – ну а статистика абортов… стоит ли продолжать? Моя героиня – Сана, бывший врач, переводчица – сравнивает сперму “с каштанами, которые отдают хлоркой”. Сперма как пуля и как жемчуг? Мэй би… “Это есть ни то и ни это” (самоцитата). “Ад как нет и ад как да”. Ни то ни сё.
Если рассматривать наше появление на свет как “душеполезную” радость, некую “школу для анимы”, то тогда сперма есть жемчуг. Если смотреть на эти вещи, так скажем, с прищуром, то сперма – именно пуля. Во всяком случае, для трехмерного мозга, особенно мизантропа-интеллектуала, которому на высшие задачи души наплевать большей частью. И который хочет здесь и сейчас того и этого, а ему не дают: селяви, сперматозоиды д о б е ж а л и, но что с того! Теперь нужно “как-то жить”… А декорации нашего шарика далеко не всегда для “жизни нормальной” предназначены. Мозг жаждет комфорта, но вместо этого получает пресловутую пулю в лоб: у живчиков свои задачи, если смотреть на те “из космоса”. Поэтому перед человеком встает проблема выбора: живая кровь или мертвая.
— “Сперматозоиды” вошли в финал Премии ‘Нонконформизм’, а двумя годами позже уже лауреатом этой премии стал ваш цикл новелл “А-эротические кошмartы”. По вашему совету я послала свою повесть “Cervix” на этот же конкурс и тоже стала ее финалистом. Вот такие, получается, сейчас у женщин-прозаиков названия текстов: “Шейка матки”, “Сперматозоиды”… Что же дальше? Быть может, следующий ваш роман будет называться “Женская эякуляция”? Кроме шуток: вот что говорит про нее Википедия: “Существуют упоминания о женской эякуляции в индийских эротических текстах, таких как Камасутра и Ананга Ранга. Кроме того, во многих индийских храмах встречаются изображения женской эякуляции. В Камасутре сказано следующее: “Сперма женщины продолжает выделяться с начала сексуального союза до конца таким же образом, как и из мужчины”. Наталья, вы видите, даже слова специального к женской эякуляции не подобрали… сплошное мужское засилье… но не сочтите за ёрничество, а просто скажите, как будет называться ваш следующий текст.
— Нет-нет, “Дамской эякуляции” – и иже с ней, Рита, – не будет. Ну а как текст следующий называться будет, пока не спрашивайте, ок? Рано. Про мальчиковое же засилье… до следующего матриархата мало что изменится, и потому… бережём лоб: не расшибаться же в лепешку. Сексизма в России, особенно провинциальной, еще хватает, он нелеп и смешон как любой искусственный “изм”, как любая социально-политическая “фобия”. Вот вы про М-засилье…. А наши-то с вами “коллеги по гендеру” – лучше? Каждая пятая, наверное, в стране нашего с вами языка носит шкуры убитых зверей. Это у них “шубка”…. Вы понимаете, о чем речь? Уровень осознанности у людей ниже нуля, многие даже не поймут, “чего это она тут” – повторюсь, гендер не при чем.
— Мне очень нравится ваш воистину постмодернистский рассказ “Литвинов”, только что переведенный на английский язык Терри Майерсом… Там столько цитат: из Мугабе, Дерека Джармена, Вирджинии Вульф, из “Секса в человеческой любви” Эрика Бёрна… Вы целенаправленно собирали все эти цитаты? Как вообще происходит процесс подготовки к написанию текста? Вот, к примеру, известный художник Жан-Мишель Баския брал учебник анатомии Грея, копировал оттуда части тела, как-то их разрисовывал и украшал: получалась картинка – она потом с “Сотби” уходила за несколько миллионов. А вы, дочь врачей, чем вдохновляетесь?
— Благодарю за “Литвинова”, Рита, но от подробностей литкухни избавлю – скажу лишь, что есть так называемая эрекция текста, если “запеленговать” вашу сегодняшнюю лексику. Всё в записных книжках – всё самое важное. Ну а как уж ОНО, варево это чертово, там оказывается, никому знать не надо. “Литвинов”, кстати, опубликован в первом выпуске альманаха “СПб-Астрель” под названием “Всё включено!”: надо вам его подарить…
— Спасибо. Но вы не ответили насчет вдохновения…
— “Заводит” в первую очередь музыка – ну и артхаус… вот новый фильм Муратовой “Вечное возвращение”… Или американский джазовый пианист Кенни Баррон, приезжавший осенью в Москву: вы его наверняка знаете, правда?.. Да тот же БГ или Арефьева. Не всё-то вокруг мертво, хотя масскультом все сделано для того, чтобы люди перестали не то что думать, а даже задумываться “о чем-то большем”: тенденция, увы, прогрессирует. Сперматозоиды бегут за попкорном, amen.
— Наталья, а кого-то из выдающихся философов или музыкантов хотели бы повстречать в этой реальности “лично”? Ну или, быть может, навестили ли б одну из нобелевским старушек… скажем, Алис Мунро или Эльфриду Элинек? Кого выбираете?
— Никого, Рита, никого. Я бы к себе самой поехала. Свои бы тексты доделала. Или… пришла бы к себе, но уже 70-летней. Любопытная оказалась бы старушенция! Ну, 70 – разумеется, ЕБЖ. А к пресловутым кумирам “ходить” не надо – в своё время Флобер очень правильно сказал, что к чужому таланту не стоит прикасаться голыми руками, дабы “позолота не осталась на ваших пальцах”.
— Вернемся к вашей новой книге. Поскольку “Сперматозоиды” – это всё-таки роман не о вынашивании детей или спаривании в техническом смысле этого слова, а о Любви, и поскольку вы, похоже, любите книги Эрика Бёрна, скажите, с чем в его работах вы соглашаетесь и с чем нет. И скажите, что вы понимаете под словом “Любовь”. Или не вы, а ваша героиня Сана, которая так ненавидит людей, что даже отказывается, после окончания мединститута, их лечить…
— Я вовсе не “люблю” книги Бёрна, это ошибка. Вам так показалось, потому как, может, Сана их и любила, не помню, – а я нет; Сана – не альтер-эго, но, бесспорно, что-то “оттуда”: мы во многом схожи в том смысле, что идем в гору, когда впору ее обойти… ну, значит, не столь мудры. А может, так и надо: кто проверит! Если же вы хотите узнать что-то еще о любви, Рита, перечитайте фроммовское “Искусство любить” – там некоторые штуки очень популярно “разбираются”. А лучше… знаете? Да просто пересмотрите “Вам и не снилось”…. После него разговоры об этом чувстве, в сущности, бессмысленны, как ни крути у виска… или покрутить? Фильм-то “кассовый”! Но там именно оно – настоящее… ОН прыгает из окна, чтобы БЫТЬ С НЕЙ. Все просто, не нужно глотать шпаги… Ну а Сана, героиня “Сперматозоидов”… Разумеется, кое-что она “содрала” с моего Доппельгангера; но разве откроется “Он” когда-нибудь нам с вами? Доппельгангер слишком много знает, для того чтобы не молчать.
Сан-Франциско – Москва, 24.11.13
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- Кощей и Матрица. Начало.
- Михаил Зуев: «Пепел Клааса стучит в мое сердце».
- Что читать и смотреть, чтобы помочь планете.
Образовательные ресурсы об eco-friendly образе жизни. - Экология для детей.
5 полезных книг. - 5 книг об изменении климата .
Которые необходимо прочесть прямо сейчас. - Вихри враждебные XXI века в поэтических очерках Геннадия Кацова .
Геннадий Кацов, «На Западном фронте. Стихи о войне 2020 года». Издательство «Формаслов», Москва 2021 г. - Лучшие научно-популярные книги должны стать бесплатными.
- Издатель и планета Земля .
Экология книжного дела. - Лучшие и худшие книги Пелевина, по мнению критиков.
- Путеводитель по романам Виктора Пелевина.
Рассказываем о самых ранних и самых новых произведениях знаменитого писателя.
