Оперу любят представлять как жанр не для всех, и многочисленные клише это подтверждают: «Опера – искусство элитарное», «Понять оперу могут не все». А между тем, участница проекта «Большая опера», певица Марика Мачитидзе вышла на сцену — и с первого же эфира покорила всех. Ценители высокого, равнодушные к опере обыватели и даже те, кто слушает только шансон по дороге на работу — все видели выступления Марики и теперь знают ее имя. Как ей это удалось?
Это интервью мы с Марикой договорились провести в Тбилиси, в кафе рядом с оперным театром, чьей солисткой она является. В кафе многолюдно, но, как только я зашла внутрь, я сразу же увидела Марику – миниатюрный огонек в платье из медового бархата. Она привстает, машет мне и улыбается: «Привет! Ты будешь клюквенный чай? Да, давай на ты!».
Мы встречаемся впервые в жизни, и я понимаю, что легкость, с которой Марике давались эксперименты на сцене – вовсе не игра и не элемент шоу. Ей помогла ее открытость. Лишь такая живая артистка могла дебютировать в «Большой опере» в платье из латекса и выглядеть изысканно. Или обыграть казус перед выступлением: оркестр собрался заиграть чардаш Розалинды из оперетты «Летучая мышь», как раздался хлопок. Лопнул воздушный шар, часть декорации. И тут Марика среагировала абсолютно по-грузински – воскликнула: «Вайме!». Жюри расхохоталось и в течение проекта называло ее не иначе как «Радостная».
— Я вижу, ты всегда такая?
— Я позитивная, можно так сказать (смеется).
— И бесстрашная! С первого выпуска могла поспорить с жюри.
— Ну а что такого? Мне не было страшно с ними спорить, я же просто объясняла им свой взгляд, один раз призналась, что волнуюсь, и вообще, старалась корректно отвечать на их замечания. Во многом я была с ними согласна, и они это видели. А как я должна была реагировать на замечания? Это же не трагедия, для меня беда – только потеря близкого человека. А тут разговор. И он мне нужен, потому что я в работе редко бываю довольна собой. Я очень самокритичная, придирчивая. В такие моменты часто анализирую себя… (царапает ногтями салфетку и улыбается).
— Любая карьера – особенно оперная – это нелегкий путь. В каждом выступлении столько граней, и за все эти годы тебя наверняка не раз критиковали. Неужели никогда не было обидно?
— Внутренняя обида, невольная, может, была, но я этого не показываю. Я понимаю, что в моей профессии все нелегко, и в критике вижу стимул для развития. Меня трудности подбадривают. Благодаря им я становлюсь увереннее, стремительнее, сильнее. Знаю ведь уже, в чем были мои ошибки. Меня это больше закаляет.
— Ты эту позицию выработала или она у тебя с детства?
— С детства, никто не учил, врожденная, и я сама удивляюсь, потому что в детстве я самостоятельной не была. У меня была классическая грузинская семья, традиционное грузинское детство. Я выросла в Кутаиси, там дом построен моим отцом, двери не закрываются, всегда застолья. Семья музыкальная, друзья музыкальные – мы всегда пели вместе с гостями. Так и жила, почти никуда не выезжала. А в 2003 году поехала в Америку, и это было мое лучшее путешествие в жизни. Я была еще совсем маленькая. Прослушивалась в театре Лос-Анджелеса, но тогда я была очень юной для этого, я сейчас это понимаю. Но все равно это был хороший жизненный опыт: я впервые поехала куда-то одна – и как! Прямо из Кутаиси в Лос-Анджелес! (смеется)
— И что там произошло?
— Мой брат учился в США, и его лектор послушала мои записи. Ей понравилось, она предложила познакомить меня со спонсорами, которые помогли бы и мне учиться в Америке. Но я вдруг поняла, что не готова к этому. И отказалась. Вернулась в Кутаиси.
— Потом не жалела?
— Бывало, но я понимала, что это было правильное решение. Чего жалеть, если уже поздно? Продолжала учиться в Кутаиси. Знала, что все равно стану оперной певицей.
— Тебе никогда не казалось, что ты упустила шанс, не хотелось все бросить?
— Музыку? Нет! Я пою всегда. С друзьями собираемся и поем, с братом поем грузинские романсы – он тоже музыкальный, хорошо играет на гитаре. Я даже настроение часто ассоциирую с музыкой. С детства на сцене выступала, пела песни из мультфильмов. А в 17 лет дала первый сольный концерт, еще и репертуар выбрала такой серьезный-драматический, который сейчас бы взять побоялась. Наверное, тогда я была храбрее.
Хотя… нет. Одна попытка уйти из оперы у меня все же была, правда, не по моему желанию. После школы я поступила в медицинский по настоянию отца и даже проучилась там какое-то время. Но творческий человек в медицинской среде! О-о-о, я не смогла никак привыкнуть! Когда я оставила учебу, папа был против, он считал, что дорога к большой сцене – это слишком трудно. Но и нести ответственность за жизни людей нелегко! С годами он со мной согласился, гордился моими успехами.
— Участие в «Большой опере» было очень успешным. Твои номера популярны в сети. Как ты думаешь, опера может быть «жанром для всех»?
— Наверное, нет. Вообще не существует жанра для всех. Кто-то рок не любит, кому-то не дано любить оперу. Но в своих номерах я старалась показать, что это многогранный жанр. В нем я должна не только петь, но и быть актрисой. Если человек не понимал оперу и сначала смотрел мои выступления как спектакль, это тоже хорошо! Оперу не должны любить все. Кого-то в детстве не приучили. У кого-то настроения сейчас ее слушать нет. Я сама вот в машине могу ехать и включить попсу, все нормально (смеется).
— Говоря о шоу, все оценили твои наряды – один краше другого!
— Спасибо, мне так приятно, потому что большинство платьев были мои. У близких мне людей есть собственный дом моды, и они часто делают мне подарки в виде красивых платьев. А вот платье из латекса, которое всем так запомнилось, было сюрпризом от стилистов. Я его когда увидела, сначала испытала шок. Не знала, как буду выглядеть в этом. В жизни не представляю себя в таком, не ношу экстравагантные вещи, но тут я исхожу из характера персонажа, которого играю.
— Для тебя важен внешний вид?
— Да, и на сцене, и за ее пределами. В повседневной жизни тоже люблю чувствовать себя красивой, люблю классический стиль, люблю привлекать внимание элегантностью. Я думаю, что в этом ничего постыдного нет, я ведь женщина (улыбается).
— Наверное, поэтому вы подружились с Сати Спиваковой. В этом вы схожи.
— Сати – важное явление в моей жизни, я благодарна судьбе, что встретилась с этим человеком. В ней сочетаются ум, доброта и женственность, и это сочетание восхищает. Сати умеет быть теплой. Будучи женой такого выдающегося музыканта, она много слышала и видела – и она похвалила меня! Да, для меня это было важно.
— Насколько я знаю, планируются твои выступления с оркестром Спивакова?
— Да, в планах выступить в Армении и Узбекистане. Если говорить о планах, думаем о выступлении с участником «Большой оперы» из Казахстана Сундетом Байгожиным. Много предложений из России. Журналисты спрашивают, мечтала бы я петь в зарубежных театрах. Конечно, мечтала бы выступить в Ла Скала, Метрополитен-опера. Но уйти из грузинского театра? Нет, он стал для меня родным. Я его люблю, в театре меня любят. Трудно оставить место, которое считаешь домом.
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- Душа музыки.
Флоренс Фостер Дженкинс – знаменитая певица, которая совершенно не умела петь. - Семья Хворостовского опубликовала заявление после его смерти.
- «Я буду петь про любовь» .
Сегодня исполнилось бы 80 лет «белому ангелу польской эстрады» — Анне Герман. - Девушка по имени Рождество.
История Лины Кавальери, самой известной оперной певицы конца 19 века. - «Семирамида» – одно из чудес света.
- Новосибирская Тангейзериана.
- «В натуре безупречный».
«Титий безупречный» А.Маноцкова в Камерном театре им. Б.Покровского, реж. В.Мирзоев, дир. А.Кашаев . - При участии солдат и мирного населения.
Европейское в параллель с национальным: две оперные премьеры в Мадриде. «Театро Реаль» и «Театр Сарсуэлы». - Слово о любви Игоревой.
Самая громкая оперная премьера сезона в Большом театре продемонстрировала торжество мультикультурности. - На грани безумия.
Как её ни называй, а Суми Чо - певица выдающаяся.
