Несмотря на поздний сеанс (по старинной русской традиции начавшийся с приличным опозданием) в «Октябре» был аншлаг — синефилы, критики и режиссеры пришли, как казалось, (и как передавало эхо Лазурного берега) за чудом. И, надо сказать, чудо случилось. Пусть и несколько буднично, без мгновенного укола в синефильскую вену почтенных годароманов и ханекелюбов.
«Holy motors» рассказывает об одном дне из жизни некого Оскара в изумительном исполнении Дени Лавана — любимого актера Каракса. Главный герой на протяжении всего фильма едет в белом лимузине, периодически выполняя различные задания. То он становится парижской нищенкой, то умирающим стариком, то недовольным папашей, то убийцей. Он будто бы играет разные роли, примеряет маски, при этом в каждой своей реинкарнации он обязан быть убедительным, должен «гибнуть всерьез». При этом оставаясь (каким мы его видим в перерывах между заданиями) собой — уже немолодым и несколько уставшим месье Оскаром. Так Каракс рассказывает о себе, о своей профессии, о том, что значит быть художником, когда каждое новое произведение — акт героического самосожжения, очередное задание, которое, лишь отдав себя без остатка, и можно выполнить. Французский режиссер в предыдущих картинах, казалось, шел на все, кроме одного — компромисса. И «Дурную кровь», и «Любовников со старого моста», и, уж конечно «Полу икс», отличали тотальная серьезность, неистовость, нежелание идти в сговор со временем, которое безжалостно кавычит любое проявление подлинности, искренности. Столь радикальный художественный подход скорее подходит нашей стране, нежели Франции, но можно вспомнить, что у Каракса русские корни, а одним из его любимых писателей является Достоевский (один из самых страстных исследователей духовного дна в мировой литературе). Особенность «Holy motors» как раз в том, что режиссер начинает использовать новый для себя прием — иронию. Он от души посмеивается над окружающей действительностью, над собой, снимая наконец с себя маску (и затертый штамп) «проклятого поэта». В свое безумствование Каракс уже не вглядывается, а смотрит на него как будто со стороны, заряжая им (а не прививая) других. В одном из диалогов Оскар на чисто русском языке говорит: «Я хочу всех сделать сумасшедшими». Что ж, ему это удалось — причем без надрыва и оголенного нерва.
Этот фильм (как и все работы Каракса) — глубоко личное высказывание. Посвящен он загадочно ушедшей из жизни (меньше года назад) русской актрисе Катерине Голубевой, жене и музе режиссера. Оскар во время своих похождений встречает разных женщин, и все они как будто бы разные воплощения одной. Именно ее главный герой видит и в эффектной красотке Еве Мендес, и в своей заботливой племяннице, и в спарринг-партнерше по сексуально-научно-фантастическому виду единоборств.
Думаю, что с выявлением смыслов этой картины я, пожалуй, переборщил. Каждый волен интерпретировать ее по-своему, да и не в интерпретации вовсе дело. «Holy motors» - это, прежде всего, торжество формы. Камера в фильме может летать, «тормозить», выхватывать неожиданные ракурсы, брать средним планом главного героя и пристально за ним следить — все, что угодно. Анимация? — пожалуйста! Фильм в фильме — легко. А сцена, обозначенная как антракт, - вообще одна из самых грандиозных, что я видел за последние несколько лет. Правила создаются лишь затем, чтобы их нарушать, и Каракс делает это мастерски, подчиняясь какой-то почти животной интуиции. Этот фильм (не самый великий фильм в мире) оправдывает само существование кинематографа, он заигрывает с ним, прижимает, отталкивает, вступает в бой по его правилам лишь за тем, чтобы их тут же растоптать. Какие эмоции может вызывать персонаж, похожий на пирата-клошара, жующий цветы с кладбища, откусывающий кисть руки у молодой девушки и утаскивающий модель Еву Мендес в какое-то подземелье, чтобы перед ней трясти своим причинным местом и при этом дико смущаться? Только чувство умиления и даже некоторой, страшно сказать, симпатии.
Перед началом сеанса представитель компании-дистрибьютора сказал о том, что с названием фильма на русском языке возникли проблемы, и попросил всех принять участие в интерактивном голосовании на лучший перевод. Текущих варианта была два - «Священные моторы» и «Божественная механика». На мой взгляд, любая их этих версий — одинаково верная. Даже так: этому кино подойдет любое название, и чем дальше оно будет от дословного перевода, тем лучше. Священные моторы или механика — нет проблем. Уместно все, даже какие-нибудь «Лукавые параболы». Вот именно, лукавые параболы.
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- Иди в кино.
Как работали советские киностудии. - Смертная казнь за любовь к джазу.
- Школьные драмы в советском кино .
От «Весны на заречной улице» до «Большой перемены». - Ламповые 80-90-е.
Кино эпохи перемен без перестрелок и бандитов . - «Пиноккио» можно смотреть в любом возрасте.
Надо видеть: любимые фильмы Джорджа Миллера. - Надо видеть.
Любимые фильмы Вуди Аллена. - Как развивалась цензура в кинематографе СССР.
Подробно и поэтапно . - К просмотру: после рабочего дня .
10 фильмов, пронизанных аналитической психологией Карла Юнга. - Физкультпривет грибов!
Уикэндовое кино от Александра Чанцева. - Как кинотеатры готовятся к выходу из карантина.
Истории больших сетей.
