Крах несправедливого режима, как правило, сопровождается громким уголовным процессом, во время которого обнажаются все язвы судебной системы и общества в целом.
Приговор художнику и сельскому учителю Илье Фарберу так очевидно неправосуден, что бороться за его отмену начинают даже те, кто не думал ни о каких выборах и вообще был всем доволен. Во Франции таким процессом – в результате которого к власти пришел гуманист и законник Лубе – стало дело Дрейфуса, в России 1911–1913 гг. – дело Бейлиса.
7,5 лет – это срок больше чем убийцам, больше чем скинхедам, торговцам наркотиков, участникам разбоев, грабежей, насильников, которые порой 5 лет условно получают. Они все выйдут на свободу раньше чем я. Мне уже кажется, что на мне какая-то красная лампочка мигает «Социальная опасность», из-за которой меня нельзя к людям допускать. Срок 7,5 лет в моем случае – это дикость. При этом перед тем, как запросить этот срок, прокурор сам сказал, что у меня есть дети…
В путинской России в этой функции выступает процесс Фарбера. Все трое – евреи, вызывающие дружную лютую ненависть вполне определенной части общества: ведь антисемитизм почти всегда ходит об руку с казенным патриотизмом, лицемерием, культом сильной руки и тотальной цензуры.
Все три процесса сопровождались бурями в прессе и расколом общества, во всех трех случаях выносились обвинительные, неоправданно жестокие приговоры, происходили апелляции, новые суды, затем выплывала истина – и люди ахали от количества тайных злодеяний. Между тем они отлично все понимали и до разоблачений – очень уж откровенно было зло, очень уж наглядна игра на самых темных инстинктах толпы. Фарбера можно обвинить в чем угодно – в неумелом народничестве, в плохом преподавании, в непрофессиональном ремонте сельского клуба, но давать ему семь лет строгого режима – прямое и откровенное убийство, и антисемитский выпад прокурора на первом процессе широко растиражирован.
Неизвестно, чем бы обернулся поход Ильи Фарбера в народ, будь у него больше времени. Но 9 сентября он выехал по делам и больше не вернулся. В Твери у него была назначена встреча с подрядчиком Гороховым, который ремонтировал сельский клуб. По словам сына Фарбера, Петра, за полгода ремонтных работ Илья успел потратить более ста тысяч рублей из своего кармана. Мол, у подрядчика, который приезжал на объект на "Хаммере", никогда не было денег на стройматериалы. Петр говорит, что все договоренности были на словах, никаких расписок: "У меня папа наивен в бытовых вопросах". Горохов отдал ему деньги, а на выходе Фарбера повязали — деньги оказались мечеными, и он отправился прямиком в СИЗО ждать суда по обвинению в получении взятки (ст. 290 ч.3 УК РФ) и злоупотреблении служебным положением (ст. 285 ч.1 УК РФ).
Однотипность всех трех процессов, с поправкой, разумеется, на масштаб (в России нынче трудно добиться всенародного возмущения, очень уж глубока спячка), настолько наглядна, что исполняется недавний завет Владимира Путина – насчет того, что историю надо преподавать с душой.
Почему огромна роль таких процессов? Потому что общество на их примере видит, до чего все сгнило. Случайные, ничем не примечательные люди – тихий офицер Дрейфус, полуграмотный приказчик Бейлис, безработный актер Фарбер – становятся символами бесчеловечных расправ, жертвами произвола, героями юридических и журналистских баталий. Именно их обыкновенность доказывает, что на их месте мог быть любой.
Мы разберемся, в чем ошибки Фарбера и их причины. Но пока надо добиться того, чтобы личная неприязнь к чужаку не позволила давать семь лет строгого режима за недоказанную взятку в 130 тысяч рублей. Впрочем, борьба в таких случаях затягивается – ровно настолько, чтобы все поняли всё. И, оправдав невиновного, выпустив его из пасти, власть уже почти никогда не спасается – потому что раньше, раньше надо было думать. Ставка на мерзость работает ровно до тех пор, пока мерзость в моде, – а Дрейфус, Бейлис и Фарбер доказывают, каждый в своем случае, что эти времена уже прошли и попытка купить народ пещерностью стала уже не спасительна, а оскорбительна.
Источник: sobesednik.ru
Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- «Совесть есть?».
Монолог 73-летнего врача, осужденного за оказание помощи раковому больному. - Называется пресекли наркотрафик.
Заслуженного врача Карелии осудили на 6 лет за хищение 4 рублей 72 копеек. - Российское уложение.
Это открытый документ, который может быть доработан посредством краудсорсинга. - Презумпция виновности.
Как судят российских автомобилистов. Личный опыт.