Литература online. Курьёз недели — шорт-лист Бунинской премии и лонг-лист премии «НОС». «К барьеру!» с «Днём литературы». Наталья Анико — новый эталон вкуса. Лучший текст — повесть Ульяны Гамаюн в «Новом мире».
Опубликованы шорт-лист Бунинской премии и лонг-лист премии «НОС».
Курьёзы недели
Литературная общественность игнорирует Бунинскую премию, мало откликов, обозреватели молчат. А зря! Событие презабавное! Читайте, люди, этот список!
Я человек наивный, закулисные тайны и литературные сплетни не собираю, поэтому глаза у меня на лоб лезут.
На премию утончённого стилиста и сноба Ивана Бунина претендуют Владимир Бондаренко, Александр Проханов, Захар Прилепин, Алексей Пушков, Майя Кучерская, Юрий Лощиц, Владимир Кантор, протоиерей Владимир, Лев Данилкин. Там, вообще-то, ещё несколько интересных имён, но пока и этих довольно! Голова пошла кругом. Ужей безбожно скрестили с ежами.
В загадочном списке есть своя логика. По крайней мере Бондаренко, Прилепин, Проханов друг с другом соотносятся. А Кантор и Кучерская, видимо, исполняют ту же функцию, что в прошлом году израильский литератор Ефим Гаммер. Наверняка «либералу» достанется одна из серебряных медалей или какой-нибудь дополнительный приз. Политкорректность.
Но я не могу понять, как можно сравнивать рассказ Владимира Кантора с подшивкой газеты «Завтра»? Это всё равно что сравнивать колибри с игуаной или бегемота со страусом!
На чём будут основаны критерии оценки? Кому дать приз? Роману Валентина Волкова «Печаль о братьях Киреевских», статье отца Владимира «Крест Христов — основа нашего спасения», трёхтомнику Юрия Лощица или «Путинским качелям» Алексея Пушкова?
А кто, собственно, будет оценивать? Увы, и это понять совершенно невозможно. Сайт премии, где, кстати, фамилия одного из прошлогодних победителей, Александра Иличевского, написана с грамматической ошибкой, сообщает:
«Жюри премии состоит из видных писателей, деятелей культуры и учёных».
Но кто эти «писатели и учёные»? На сайте указано только имя председателя жюри Святослава Бэлзы (его фамилию создатели сайта также умудрились переврать).
Не в официальных документах, а в давнем уже интервью господина Ильинского, главы попечительского совета премии, я нашёл-таки список членов жюри.
Легче не стало. Во-первых, неясно, работают ли эти люди в жюри до сих пор. Во-вторых, в жюри три академика и ректор Литинститута. По моим наблюдениям, академики и ректора народ очень занятой, и я не верю, что они станут не покладая очков читать и перечитывать тысячи страниц разнородной публицистики.
Неясно, читает ли жюри всё, что выдвинули на премию, или только финалистов. Был когда-то у Бунинской премии экспертный совет, но расформировали его ещё два года назад «за ненадобностью».
Кто же отбирает и читает тексты? Святослав Бэлза?
Только представьте, как этот рафинированный интеллигент своими холёными изящными ручками перелистывает подшивки газеты «Завтра» с 1993 года по наши дни. Сюжет даже не для Сорокина — для Хармса.
Жюри премии «НОС» укомплектовано сплошь либералами: Кирилл Кобрин, Марк Липовецкий, Елена Фанайлова, Алексей Левинсон, Владислав Толстов.
Поэтому список гораздо скучнее. Авторы профессиональные, посмеяться не над чем. Всё больше постмодернистская гвардия девяностых: Лев Рубинштейн, Виктор Пелевин, Владимир Сорокин, Андрей Тургенев (он же Вячеслав Курицын).
Здесь же новые любимцы — Александр Терехов, Всеволод Бенигсен и «наша американка» Маргарита Меклина. Как будто «НОС» решил дать бой «новым реалистам», захватившим было «командные высоты».
Но стоп. Валерий Айрапетян. «Дядьки». Айрапетян — молодой талантливый автор, и «Дядьки» — вещь милая, любопытная, но никак не премиальная и уж тем более не гармонирующая с прозой утончённых западников. Впрочем, тут же благоухают горячей водкой прилепинские «Ботинки». А по соседству с Владимиром Сорокиным нашёл я «Сто лет спустя» Владимира Слаповского.
Почему-то в лонг-лист не включили «Матроса на мачте» Андрея Таврова. Интеллектуальный роман о Владимире Соловьеве смотрелся бы рядом с книгами Меклиной, Сорокина и Рубинштейна лучше, чем скучная и претенциозная галиматья Алексея Слаповского.
Такое впечатление, что эксперты «НОС» отбирали не тексты, а имена.
К барьеру!
Александр Токарев. Зеркало русского либерализма // День литературы. 2009. № 9 (157).
Наших либералов и почвенников объединяет невежество. Те и другие знают русскую историю на три с минусом.
Вот и некто Александр Токарев на страницах «Дня литературы» (если кто не знает, это литературное приложение к газете «Завтра») спорит с автором сборника «Сахарный Кремль».
Токарева, как и меня, кстати, сорокинская антиутопия не напугала. Напротив, Россия в 2028-м выглядит куда привлекательнее нынешней. Только вот ничего из того, что описано в «Сахарном Кремле» и «Дне опричника», никогда не будет.
Зря либералы дрожат, зря патриоты глотают слюнки. Ведь колоритные древнерусские социальные типы ушли навсегда. Наша жизнь намного беднее и проще, чем во времена Ивана Грозного или даже Александра Благословенного. Откуда же в нашем сером и скучном обществе взяться трезвым крестьянам, бородатым охотнорядцам, каликам перехожим? Никакая диктатура их не возродит. Глупости всё это, господа.
Почему-то все забыли, что Сорокин не идейный писатель . Даже его разногласия с советской властью были преимущественно стилистические, эстетические и физиологические (бунт против советской асексуальности).
Большой стилист, он всегда был неважным идеологом. Если вам не противно, читайте Сорокина, облизывайтесь, смакуйте, наслаждайтесь, любуйтесь, как Вакх на картине Караваджо любовался переспелыми фруктами. Но только не воспринимайте всерьёз. Сорокин не умеет сочинять антиутопии. Он художник, а не мыслитель.
Лучший текст недели от Натальи Анико
Ульяна Гамаюн. Безмолвная жизнь со старым ботинком. Повесть // Новый мир. 2009. № 9.
Повесть-воспоминание о детстве в маленьком южном городке у моря. Главное здесь — место и состояние души. Безмятежное созерцание, невозможное под северным небом.
Время текуче, неопределённо, едва уловимо колеблется между мгновением и вечностью. Повесть даже для южной несколько перенасыщена литературностью. И только к концу повествование обретает простоту и ясность.
Ульяна Гамаюн живёт в Днепропетровске, по профессии — математик. Юг подарил русской литературе волшебную Малороссию Гоголя, благоуханную степь Чехова, «ветвь, полную цветов и листьев» Олеши, «волны Чёрного моря» Катаева.
Стоит ли удивляться, почему «Новый мир» так внимателен к молодым писателям с Украины. В том же номере проза Анастасии Афанасьевой. Сергей Жадан уже давно постоянный автор этого журнала.
И какой же редактор не хочет открыть нового Гоголя! Чтобы стать писателем, надо учиться медицине, после Чехова и Булгакова это стало почти аксиомой. Современному писателю лучше окончить физтех или матмех (Иличевский, Маканин). Вот и Ульяна Гамаюн математик.
«Море было повсюду — в ушах, под веками, в каждой поре; яростно пульсируя, оно бежало по сосудам, пенилось и грохотало, как река в половодье. Я уже ощущал покалывание гальки и перламутровую зыбь морских ракушек в ногах, в солнечном сплетении ветвились водоросли, на ладонях, между линиями жизни и судьбы, щекотно плескались мальки. Виски сдавило невидимыми клещами — мне казалось, что на макушке моей уселась огромная птица, и я мотал отяжелевшей головой в надежде сбросить хищника в воду. Я уходил под воду и всплывал, попеременно захлёбываясь воздухом и морем».
Будет ли русская литература и дальше прирастать математиками с юга?
Читать @chaskor |