Первое десятилетие нового века достаточно чётко выявило новые тенденции в мировом военном строительстве. Главные из них — американская концепция сетецентрической войны, стремительное становление Китая как новой военной сверхдержавы, превращение Азии в место, где сосредоточены наиболее мощные в военном отношении страны, при одновременном форсированном разоружении Европы.
Американская концепция сетецентрической войны, то есть превращения всех своих ВС в гигантский разведывательно-ударный комплекс, подробно описана в статье «Смертельная сеть». Безусловно, эту концепцию можно считать революцией в военном деле. Тем не менее здесь есть ряд оговорок.
С такими принципиально новыми концепциями, как сетецентрическая война, иногда происходят вещи противоположного характера: их либо отметают с порога, либо, наоборот, абсолютизируют. Впрочем, часто бывает так, что от первого сразу переходят ко второму. Первой опасности американцы явно избежали, а вот второй — ещё нет.
Пентагон закупает всё более дорогое и сложное вооружение во всё меньших количествах (из-за очень высоких цен на продукцию). То, что всегда было расходным материалом (истребители, подлодки, эсминцы), становится сокровищем, которое страшно послать в бой, потому что его очень мало и оно очень дорогое. А от нехватки техники никакая сетецентричность не спасёт. Не надо забывать о том, что воюют по-прежнему не компьютерной сетью, а «боевыми платформами», то есть бронетехникой, артиллерией, авиацией, кораблями. Сетевой принцип построения ВС многократно усиливает их эффективность, но надо, чтобы было что усиливать. Нельзя также забывать, что невозможно поразить больше целей, чем в боекомплектах платформ имеется боеприпасов, даже если эффективность боеприпасов равна фантастическим и недостижимым в реальном бою 100%. К тому же платформа может быть уничтожена противником.
Подавляющее большинство армий мира американцы разгромят нынешними силами, причём без всякой сетецентричности. Тем более что почти все сдадутся американцам без боя по чисто психологическим соображениям. Даже Ирак и Югославия заворожённо наблюдали за длительным развёртыванием группировок для ударов по ним, хотя нанеси они превентивный удар (особенно Ирак в 1990 году) — всё пошло бы по-другому. Естественно, США по своей военной мощи всегда будут входить в первую мировую тройку, полностью гарантируя защиту собственной территории и сохраняя возможность «проецировать силу» по всему миру. К тому же не надо забывать, что тезис о том, что американцы не умеют воевать, очень популярен у нас в стране и за её пределами, но к реальной жизни он никакого отношения не имеет, поскольку никакими фактами не подтверждается.
Однако может найтись некоторое количество стран, готовых заимствовать концепцию сетецентрической войны, не доводя её до абсурда. То есть сохраняя способность к ведению классической войны (традиционной контактной войны «армия против армии») любого масштаба. Под способностью подразумевается ведение соответствующего военного планирования, наличие достаточного количества боевых платформ и психологической готовности руководства и населения страны к войне, подразумевающей высокий уровень потерь и значительную продолжительность.
Есть ощущение (возможно, ошибочное), что США прошли пик своей мощи. Мы наблюдали его весной 2003 года, когда Америка захватила Ирак, по сути, двумя дивизиями. Тогда у ВС США уже были новые принципы ведения войны и ещё достаточно платформ. Дальше платформ будет всё меньше, при этом они будут всё дороже, поэтому применять их будет всё страшнее.
Вот тогда и скажут своё слово те страны, у которых платформ будет много, пусть даже попроще и подешевле американских. И готовность воевать у них будет выше, чем у американцев. Они и станут ограничителями американской военной гегемонии.
Вот, например, представим себе войну США против КНДР, которой никакая сетецентричность даже не снится. Сколько нужно ударных вертолётов АН-64 «Апач», чтобы выбить 3,5 тыс. северокорейских танков, учитывая, что у северян имеется до 10 тыс. ПЗРК и 11 тыс. зенитных орудий (ни то ни другое никакая РЭБ подавить не сможет), при условии, что война будет идти в основном в горах? Для справки: всего в ВС США 740 «Апачей». То есть если их все отправить в Корею (что само по себе фантастика), то на каждый будет приходиться около 5 танков и почти 30 средств ПВО. Конечно, такую постановку вопроса можно считать грубой примитивизацией, но всё же…
Очень показательно, как уже сегодня США всячески уворачиваются от войны с формально несопоставимо более слабыми по военной мощи КНДР и Ираном, хотя те всё более откровенно нарываются на войну (особенно Пхеньян).
Ситуация для США усугубляется фактической потерей европейских союзников, которые воевать больше не хотят, да и нечем им становится это делать. На данную тему «Частный корреспондент» писал в статьях «Агрессивный империалистический блок», «Украшение флота», «Амбиции и амуниция», «Война до конца», «Вечный зов», «Где деньги, Дим?», «Драматически недофинансированный и больной во многих членах», «Британский лев теряет хватку», «Худой мир». Евросоюз будет строить свою армию (об этом речь шла в статье «Армия ЕС угрожает Америке»), рассчитанную на ведение полицейских и миротворческих операций, возможность ведения большой классической войны европейцами даже не рассматривается. Собственно, и вести её европейцы не могут. Даже сильнейшие в военном отношении страны Европы утратили способность к ведению самостоятельных боевых действий, теперь они могут воевать только в составе коалиций. Причём, судя по всему, уже пройдена точка невозврата. Психологическая неготовность воевать лишь усиливается, разоружение в связи с экономическим кризисом идёт всё более ударными темпами.
Латинская Америка и Тропическая Африка ни по количественным, ни по качественным параметрам своих ВС не имели и никогда не будут иметь отношения к главным тенденциям военного строительства (исключение в будущем может составить только Бразилия). Их армии будут использоваться для разборок между собой (причём на очень примитивном уровне) и для ведения противопартизанских войн. Доминировать будут именно войны противопартизанские или даже войны, в которых обе (или все) стороны будут негосударственными субъектами. Такие войны называются «мятежевойнами», «Частный корреспондент» писал о них в статье «Всемирная мятежевойна».
Причём мятежевойна уже сегодня стала всемирной. Теперь это такая обыденность, что её перестали замечать. Например, у самой границы США, к югу от Рио-Гранде, кровь сегодня льётся буквально рекой. В войне наркомафии против правительства Мексики только за последние четыре года погибло не менее 25 тыс. человек, причём ситуация постоянно ухудшается, число жертв стремительно растёт. По количеству погибших эта война вполне сопоставима с иракской и афганской войнами. Многочисленные войны в Африке демонстрируют, как стирается грань между классической войной и мятежевойной. Наиболее яркий пример — война на территории бывшего Заира (ныне — Демократическая Республика Конго), в которой участвовало несколько регулярных армий соседних стран и множество местных и иностранных иррегулярных формирований. Эта война даже заслужила название «первая мировая война Африки».
Местом же наибольшей концентрации военной мощи стала Азия, причём соответствующая тенденция лишь усиливается. И здесь есть две отличные друг от друга части, граница между ними проходит по западным рубежам Пакистана.
В западной части Азии и примыкающей к ней в этническом, конфессиональном и географическом плане Северной Африке есть две страны, входящие в число сильнейших в военном отношении в мире, — Израиль (его ВС подробно описаны в статье «Армия под звездой Давида») и Турция. Они имеют шанс войти в число тех стран, которые и сетецентричность используют, и до абсурда её не доведут, сохраняя способность вести большую классическую войну практически с любым противником. В этом случае ценность Турции для НАТО вырастет чрезвычайно. Собственно, уже сегодня из 28 стран — членов НАТО только две способны вести крупномасштабную войну без посторонней помощи — США и Турция. Правда, сейчас Анкара очень быстро дрейфует от НАТО на восток (в геополитическом смысле). Полный разрыв представить пока сложно, но он уже не кажется совершенно невозможным. Израиль, конечно, Америке проблем не создаст (по крайней мере как военный противник).
Кроме того, в этом регионе есть ещё несколько очень сильных в военном отношении стран: Египет, Иран, Сирия, Саудовская Аравия, Иордания, Алжир. Но надо иметь в виду, что боевые качества военнослужащих в этих странах традиционно невысоки, кроме того, страны Ближнего Востока и Северной Африки находятся в полной технологической зависимости от стран Запада, Восточной Азии и России в плане поставок вооружения и техники. Армии исламских стран гораздо сильнее латиноамериканских и африканских (в смысле — Тропической Африки), но выйти на самые передовые позиции им вряд ли когда-либо удастся.
Совсем другая ситуация в восточной части Азии.
Сегодня регион от Пакистана до Японии является местом концентрации наибольшей военной мощи, именно здесь определяется облик будущих военных конфликтов, которые, в свою очередь, определят характер развития всей человеческой цивилизации.
В этом регионе находятся шесть из девяти ядерных держав и большинство стран с наиболее мощными обычными ВС: США, КНР, РФ, Индия, Пакистан, обе Кореи, Япония, Тайвань, Вьетнам, Таиланд, Индонезия, Малайзия, Сингапур, Австралия. При этом почти все перечисленные страны обладают достаточно мощными ВПК, способными в значительной либо в полной мере обеспечивать потребности своих ВС в вооружениях и технике. А личный состав ВС этих стран имеет очень хорошую боевую, техническую и морально-психологическую подготовку. В настоящее время такой концентрации мощных современных ВС нет больше нигде в мире. Именно в этих странах ведётся наиболее активное военное строительство и освоение новых методов ведения боевых действий.
Можно перечислить основные возможные межгосударственные конфликты в данном регионе, которые могут с различной степенью вероятности привести к крупномасштабным классическим войнам, в том числе ядерным.
1. Индо-пакистанский конфликт.
2. Межкорейский конфликт, в который могут быть втянуты США, Япония и КНР.
3. Конфликт между КНР и Тайванем, в который могут быть втянуты США.
4—8. Пограничные конфликты КНР с РФ, Монголией, Индией и Вьетнамом, причём в случае с РФ, Монголией и Вьетнамом эти страны имеют основания опасаться захвата Китаем значительной части их территорий.
9. Территориальный спор между РФ и Японией.
Наименее вероятен последний в этом списке конфликт — из-за курильской проблемы между Россией и Японией, его перерастание в военную фазу возможно лишь в случае крайнего ослабления России из-за агрессии КНР или из-за внутренних проблем. В обозримом будущем вероятность этого не очень велика.
Индо-пакистанский конфликт несколько территориально обособлен от региона Восточной и Юго-Восточной Азии, однако нельзя не учитывать, с одной стороны, возросшие глобальные амбиции Индии (они выходят далеко за пределы Южной Азии), с другой — стратегический союз между Пекином и Исламабадом, усиленный территориальным спором между Пекином и Дели.
Если представить себе индо-пакистанскую войну, в которой Пакистан окажется перед угрозой серьёзного военного поражения, вмешательство в конфликт на его стороне Китая будет весьма вероятным, при этом необходимо учесть, что все три указанные страны обладают ядерным оружием и средствами его доставки. Следует напомнить, что НОАК проводит регулярные совместные учения с ВС Пакистана и строит на территории этой страны ВМБ для своих ВМС.
Наибольшую опасность в краткосрочной перспективе представляет межкорейский конфликт, о котором «Частный корреспондент» писал в статьях «Скрытая сверхдержава», «Если завтра война», «Самоосуждение», «Неконтролируемая эскалация», «Воплощение идей сонгун», «Достойный противник», «США в Корее захлебнутся кровью», «Стратегический пат?», «Если нельзя, но очень хочется, то можно», «Затишье перед бурей», «Микроагрессия. Дубль 2». Пхеньян продолжает повышать ставки, добиваясь экономической помощи от остальных стран «шестёрки» с помощью силового шантажа. Если те не поймут, большая война в ближайшее время становится практически неизбежной. И она почти наверняка станет самой большой по масштабам классической войной после окончания Второй мировой. Ведь и обе Кореи, и их потенциальные союзники (США и КНР) входят в десятку сильнейших в военном отношении стран мира.
В более отдалённой перспективе основным генератором потенциальных военных конфликтов будет Китай. Это объясняется ростом его военной и экономической мощи и, соответственно, политических амбиций, усугубляемых своеобразием исторических подходов (см. статью «Неуклонно возвышать и внедрять национальный дух»). Кроме того, важнейшим обстоятельством является острая потребность Китая в ресурсах и территориях (об этом «Частный корреспондент» писал в статьях «Пределы роста», «Предчувствие Китая», «Хуже худших вариантов», «От жажды умираю над ручьём», «Между городом и деревней», «Главная китайская проблема»). С другой стороны, соседние страны не могут не реагировать на происходящее, что уже и происходит на деле (это касается даже России, о чём речь шла в статье «Тупик «стратегического партнёрства»).
О военном строительстве в КНР «Частный корреспондент» писал в семистатейном «сериале» про НОАК, а также в статьях «Коммерция с мечом в руках», «Широко шагает Народно-освободительная», «Большой стиль», «Птеродактиль, сын дракона». Считать, что это строительство ведётся в чисто оборонительных целях, может либо человек чрезвычайно наивный, либо работающий на Пекин. Третьего тут, увы, не дано. И совершенно очевидно, что Китай стремительно становится военной сверхдержавой. Он давно почти по всем параметрам догнал и перегнал Россию, он всё быстрее догоняет, а кое в чём уже и обгоняет США.
Китай и Индия станут теми самыми странами, которые смогут соединить сетецентрическую и классическую войну. Собственно, Китай уже заявил об этом официально. Индия идёт с некоторым отставанием, но она сделает всё, чтобы сохранить паритет, заодно резко увеличивая свой геополитический вес не только в региональном, но и во всемирном масштабе.
Надо понимать, что Китай и Индия — геополитические соперники, рост их мощи и влияния лишь усилит это соперничество. Уже сегодня Пекин проводит политику глубокого стратегического окружения Индии. Про тесный союз Пекина и Исламабада было сказано выше, «Частный корреспондент» также писал об этом в статье «Пакистан: между США и Китаем».
В последнее время начали активно развиваться контакты между Пекином и Кабулом. Президент Афганистана Карзай, понимая, что уход войск США и их союзников становится практически неизбежным, причём в обозримом будущем (собственно, уже названа дата этого ухода — 2014 год), начинает искать новых покровителей. Со своей стороны, Китай благодаря союзу с Афганистаном добивается ещё более глубокого окружения Индии, устанавливает территориальную связь с Ираном и получает доступ к природным ресурсам, которых в Афганистане, видимо, имеется очень значительное количество. При этом Пекин, не имеющий политических и психологических ограничителей, легко договорится как с Карзаем, так и с талибами.
Расположенная на востоке от Индии Мьянма (Бирма) находится в очень высокой степени зависимости (политической, экономической, военной) от Пекина. Этому дополнительно способствует международная изоляция Мьянмы, из-за которой у этой страны просто не остаётся выбора. Чрезвычайно активно идёт проникновение Китая в Бангладеш.
Именно поэтому абсолютной химерой является треугольник Москва — Дели — Пекин. И именно поэтому стремительно слабеющей России, утрачивающей способность к ведению любой войны, остро необходима ось Москва — Дели. Кроме того, нам необходим самый тесный военный союз с Казахстаном и Вьетнамом. Надеяться на помощь НАТО глупо и бессмысленно. Оно и не захочет, и не сможет нас защитить, даже если нынешняя игра в дружбу продолжится.
Если же говорить о тенденциях в нашем военном строительстве, то Россия сейчас пытается скопировать американские нововведения. Увы, при наших экономических и научно-технологических возможностях это очень похоже на соревнование Эллочки-людоедки с Вандербильдшей. Но это отдельная история.
ОТПРАВИТЬ:
| Читать @chaskor |
Статьи по теме:
- Пандемия и климатический кризис в США.
Как США переживают стихийные бедствия в эпоху коронавируса . - Незаменимых у нас нет?
Существует ли у России «план Б» в отношении Белоруссии. - Количество заболевших Covid-19 растет, но смертность падает.
В чем дело? - В китайской Внутренней Монголии предупреждение о бубонной чуме.
Чем это чревато? - «Драконовские кредиты» и несравнимые условия.
- Об использовании слова «негр».
- На выход! .
Что мы знаем о стратегиях выхода из карантина в разных странах. - Коронавирус в России.
Сумеем ли мы «списать домашку» у Китая? - Двуликий вирус.
Как в Китае плюсы от эпидемии перевесили минусы. - Science (США): кажется, что коронавирус неостановим.
Что нам с ним делать?
